Юрий Брайдер - Стрелы Перуна с разделяющимися боеголовками

- Керосинчиком это вы зря, - сказал Пряжкин, ощущая какое-то нехорошее, тягостное предчувствие. - Не надо было так...

- Назад уже не воротишь, - равнодушно сказал Пашка. - Что было, то сплыло. А за это дело ты мне бутылку будешь должен. Я так понимаю, что это твоей милашки хахаль был, вечный ему покой.

- Что-нибудь случилось? - спросила Наташа.

- Нет, - ответил Пряжкин.

- Но я же вижу!..

- Так, мелкие неприятности...

- Из-за меня?

- Нет.

- Только не обманывай.

- Зачем тебе знать всякую гадость.

- Значит, из-за меня...

- Это не имеет никакого значения. Даже если меня поставят караульным на башню, я не откажусь от тебя.

- Может и такое случиться?

- Все может случиться. Нам сейчас нужно все время быть вместе. Тебя могут похитить. Или устроить какую-нибудь пакость. Все должно решиться завтра. Мы спустимся под землю, туда, где находится командный пункт стратегических ракетных войск. Тебе придется пойти со мной и поговорить с людьми, которые живут там. От твоего выступления зависит очень многое. Конечно, я не заставляю тебя лгать, но постарайся как можно точнее исполнить мою просьбу. Смысл выступления прост: так, откуда ты пришла, все плохо, здесь - все прекрасно. Ты понимаешь?

- Понимаю. Только оратор из меня неважный.

- Скажи, а там... действительно плохо?

- По-всякому... но там все другое. Тебе будет трудно это понять.

- Не хочешь рассказывать?

- Не хочу растравлять душу. Лучше поцелуй меня.

- Хорошо...

- Ты целуешь меня, как будто в последний раз.

- Я целую тебя в последний раз как невесту. Завтра я поцелую тебя как жену.

- Ты хоть сам веришь в это?

- Да! Да! Да! Верю! Хочу верить!

Кроме Наташи Пряжкин захватил с собой только коменданта Пашку, который всегда сопровождал его во время спусков в подземелье. Слежки заметно не было. Или Сила Гораздович доверял ему, или наблюдение было организовано весьма ловко.

- Это Кром, - сказал Пряжкин, указывая на тесовый забор высотой в три человеческих роста. - Укрепление вокруг пусковой шахты. Скоро вместо дощатых стен будут возведены каменные. Заходи в эту калитку. Только нагнись. - Он постучал в стену деревянной чуркой, подвешенной на цепи.

- А почему калитка такая низкая? - спросила Наташа, опускаясь почти на корточки.

Пряжкин смолчал, зато идущий последним Пашка буркнул:

- Чтоб головы врагу было удобней рубить.

И действительно, сразу за калиткой стояло пять или шесть караульных с занесенными алебардами. Убедившись, что врагов среди прибывших нет (о Наташе их предупредили заранее), они заперли калитку огромным засовом и опустили оружие.

- Ржавчина! - Пряжкин провел пальцем по лезвию одной из алебард. Разве так за оружием следят? Чтоб завтра как огонь горела! Коменданту проследить за исполнением.

- Будет сделано, - сказал Пашка и, не глядя, ткнул провинившемуся кулаком в рожу.

- Хочешь подняться на башню? - спросил Пряжкин у Наташи. - Оттуда далеко видно во все стороны.

- А можно?

- Нам можно.

По скрипучей лестнице, перила на которой были устроены только с правой стороны, они забрались на сторожевую башню. Пашка остался внизу он терпеть не мог высоты и вообще был сегодня не в настроении.

На смотровой площадке башни, прикрытой сверху лишь четырехскатной крышей из замшелой дранки, было, казалось, куда холоднее, чем внизу. На караульном было надето столько одежек, что если бы он вдруг упал, то без посторонней помощи уже не встал бы. Кроме его бочкообразной фигуры на башне находился еще только, один предмет - установленный на турели огромный пулемет.

- Оказывается, у вас и огнестрельное оружие есть, - сказала Наташа, заглядывая в прицел. - И сколько же ему, интересно, лет?

- Столько же, сколько и этой башне.

- Исправен?

- Думаю, что исправен.

- Ты сам хоть из него стрелял?

- Стрелять из него будут тогда, когда появится враг. Смотреть надо вот в эту штуку, а нажимать вот здесь...

Не дожидаясь окончания его разъяснений, Наташа припала к плечевым упорам, схватилась за рукоятки и с натугой повела стволом слева направо.

- Бах-бах-бах! - протараторила она и засмеялась. - Смазка загустела, да и не чистили его давно.

- Откуда ты, интересно, в таких вещах разбираешься?

- Разбираюсь. В детстве по музеям любила ходить. Если не ошибаюсь, это крупнокалиберный пулемет ДШКМ, калибр 12,7 миллиметра, по-вашему 0,26 вершка... Скорострельность 125 выстрелов в минуту, дальность поражения... примерно тысяча саженей. Ну, как?

- Молодец, - сказал Пряжкин, внимательно наблюдая за ней.