Джон Браннер: Зыбучий песок

Он тронул друга за плечо и ушел.

3

После первой пинты пива Пол начал подумывать о второй, а пока направился в туалет привести в порядок мысли. Усталость сковывала тело - напряженная работа продержала его в кабинете гораздо дольше положенного времени, - но возвращаться домой не хотелось, и тому имелась вполне объективная причина, даже если не считать за таковую пустой дом и перспективу поедания холодных консервов: за окнами паба висела безнадежная морось.

"С другой стороны, какая радость торчать в этой унылой дыре?"

В надежде немного освежиться он плеснул себе в лицо холодной водой. Вытеревшись бумажным полотенцем, - опять забыли поменять, - он скрутил его полностью, до белой пластиковой основы, торчавшей наружу, словно бледный вялый язык изо рта динозавра, и принялся рассматривать себя в зеркало.

Невыразительная личность этот Пол Фидлер. Слишком круглое лицо, с отнюдь не выдающимися чертами, глаза спрятаны в почти правильные окружности, составленные из глубоких теней внизу и густых бровей наверху. Темно-каштановые волосы, вьющиеся и непослушные; ниже скромный недорогой костюм, белая рубашка, зеленый галстук:

"Полюбуйся - Керанс номер два."

Такое направление собственных мыслей его встревожило. Он резко отбросил полотенце, словно то обожгло ему руки, и быстро направился обратно в бар. Нужно снять напряжение. Он заказал скотч и понес стакан к угловому столику, за которым сидел раньше.

"Я как будто чего-то жду. Но: чего, черт, побери?"

Это чувство было ему знакомо, что, однако, не делало его приятнее. Оно исходило из каких-то глубинных линий, где была записана его жизнь, и, предвещая перемены в существовании, неважно, счастливые или нет, порождало в его воображении огромное количество возможных миров: мир, где он не получил обещанную стипендию, где его не приняли на медицинский факультет, где он терял Айрис, потому что не соответствовал ее ожиданиям, или не проходил по конкурсу на должность психиатра Чентской больницы. Иногда по утрам, между сном и явью, эти нереализованные возможности казались ему столь реальными, что он путал их с действительностью и ходил потом целый день, не в силах отделаться от привидевшихся кошмаров.

"Но тогда, во время срыва, они были реальными."

Он втянул в себя полстакана виски, пытаясь стряхнуть наваждение. Постепенно тяжелые мысли отпустили. До поры до времени.

"Ну нет. Следующее событие выглядит уж очень банальным: крах семьи."

Он огляделся, инстинктивно выискивая что-нибудь, способное дать глазам и голове хоть мимоленое развлечение, но "Иголка в стоге сенаf не могла похвастаться ничем, кроме своего названия. Он и пришел-то сюда только потому, что заведение находилось под самым боком больницы. Тридцать лет назад местность была сельской и, должно быть, куда более интересной; сейчас же Бликхем практически слился с Йемблом, и беспорядочная россыпь послевоенных домов превратила эту бывшую деревню в его пригород.

Самое большее, на что оказался способен паб в смысле развлечения, показать ему, как какой-то молодой прилизанный щеголь в кожанной куртке покупает сестре Дэвис порцию шерри. Сестра Дэвис была уроженкой Тринидада: шоколадная кожа и глубокие ямочки на щеках; родителей ее ухажера хватил бы удар, если б они узнали, за кем увивается их сынок.

Но от подобной мысли прямая дорога вела к тому, что предлагал недавно Мирза, а это, в свою очередь тянуло за собой целый вагон сегодняшних раздумий, так что он предпочел остановить взгляд на пустой стене.

"На самом деле, какого черта отказывался? Я ведь почти уверен, что этот вкрадчивый ублюдок Геллерт и Айрис: Нет, страсти не для нас. Мы внутри пустые.

Постучи мне по ребрам - услышишь эхо."

Посетители, заглянувшие пропустить рюмку после работы, разошлись по домам ужинать, а те, кто просиживает здесь обычно до закрытия, еще не появились.

Осталось лишь несколько твердолобых крестьян и он сам. Официанты смотрели телевизор; Полу из своего угла экран казался узкой белой полосой, а звук - раздражавшим бормотанием. Сестра Дэвис и ее приятель ушли. Оставив за собой недопитые стаканы.

"Как на поминках. И на поминках, и на свадьбе. Может, взять еще? Ланч был ужасный, и я даже тот бисквит не доел. А-а, к черту."

Скрывая раздражение из-за того, что ее оторвали от телевизора, хозяйка плеснула ему из большой бутыли виски, добавила содовой из сифона. Он думал, что она возьмет деньги и молча удалится, но женщина заговорила.