Мария Фомальгаут - Нота После

– Вы что, за мной следите, что ли?

– День добрый, – входит в квартиру, как к себе домой, – у меня вам подарок от фирмы… как постоянному клиенту…

Хочу сказать, не заказывал никаких подарков. Не говорю. Правильно говорят, дают – бери…

– Вот… ключик новой модификации, для самых труднодоступных… Ну… которые вообще ни в какую категорию…

– Опять ничего не откроет?

– Ну что вы хотите… это дело такое… это же вам не замки механические, или электронные… Там во-от такенные умы эти ключи делают… у которых мозги из ушей текут… до сих пор сами толком понять не могут, как это устроено…

– Чужая душа потемки… – пытаюсь отшутиться.

– Вот-вот…

А потом она сказала:

– Идиот.

Нет, не тогда, когда пришла ко мне. Тогда она еще ничего такого не сказала, это уже потом…

Читаю заметку.

Перечитываю.

…шагнула с крыши, на своей страничке перед смертью оставила надпись – любовь ушла, ничего не осталось, только выжженная пустыня. Предположительно, причиной смерти послужила неразделенная любовь, однако родители упорно считают причиной страшного поступка дочери ее увлечение готикой, и…

Закрываю газету.

Тихонько говорю – аминь.

Это уже четвертая в моем списке. Нет, в списке не четвертая, и даже не сорок четвертая, а из тех, которые шагнули из окон, порезали вены, выпили что-нибудь такое, чего пить нельзя.

Премия Дарвина.

Сворачиваю газету, выхожу из газельки, оглядываюсь, вот она, контора, никуда не делась, каждый раз так и кажется, исчезнет, сгинет, пропадет, как наваждение…

Вхожу. Оторопело смотрю на сгорбленного старика за столом, это еще что за явление… чур меня, чур, сгинь, пропади…

– День добрый, молодой человек, чем могу быть полезен?

– А… эта где… эта…

– Выходной взяла. Вы по делу, или к…

Вот здесь он назвал ее имя. Хоть убейте, не вспомню. Лана, Катя, Оксана, Снежанна… помню, на …на, кончается, только у меня решето вместо памяти, кажется, что на -на, а на самом деле окажется какая-нибудь Олеся или Габриэлла…

– Да нет, я… а вы зачем своих посылаете за мной следить?

– Кого?

– Ну, эту…

Кажется, тогда назвал ее имя. И сразу же забыл.

– Никого я не посылаю, что вы, в самом деле, мил человек…

– А чего она тогда… Ну я в кафешке сижу, и она тут же…

Старик пожимает плечами, мало ли, нет такого закона, что в кафешке нельзя сидеть. И по его глазам вижу, не врет, не умеют такие врать, даром, что торгует…

Тогда зачем она за мной следила…

Вот что интересно…

И даже не это интересно, а что она сказать хотела – ты идиот…

Что?

Про что я говорил…

А, ну да.

Женщины. Да вот они все у меня на телефоне, могу показать, похвастаться, вот Альбина, вот Анна, вот еще Анна, развелось их… вот Агнесса, интересно, как по-настоящему зовут, Фрося какая-нибудь или Груня-Дуня-Чуня…

Тогда вот тоже вот так показывал, среди мужиков, в каком-то там «Винном погребке». Странно так, напился я, а пьянеет погребок, ходит ходуном, туда-сюда, стены, окна, двери, потолки…

– Крутя-а-ак… слышь, а как у тебя это получается? Мне вот ни с одной не везет…

– А вот…

Загадочно подмигиваю, показываю очередную барышню, мужичара напротив вздрагивает.

Смотрит на меня, прожигает взглядом.

Начинаю понимать.

Шаги за спиной.

– Слышь, я с тобой за Ленку побазарить хочу…

– Ага, завидно стало?

Оборачиваюсь, еще пытаюсь улыбаться, еще не сразу вижу занесенный нож, отборная брань, лезвие в темноте подъезда, нет, так не бывает, это не со мной, не со мной, это он попугать решил…

– Да вы что?

Женский окрик. Кто-то бросается под руку, вот черт, только поножовщины не хватало, ускользаю вверх по лестнице, ключ, где ключ, да не этот, а от двери, гос-ди, неужели потерял, наугад открываю дверь одним из этих ключей, надо же, сработало…

Захлопываю дверь.

Перевожу дух.

Да-с, пора завязывать. Или прикупить ключи для этих, которые хотят за Ленку побазарить… не-ет, не для этого дела, а чтобы сразу раскрылись, а-а-а, парень, пойдем, выпьем, да мне эта Ленка мозг на хрен вынесла, ты-то в ней чего нашел…

Прислушиваюсь к тому, что в подъезде.

Тишина. Какая-то особенная, неприятная тишина.

Открываю дверь, все еще мерещится этот, с ножом, нет, никого нет, намыленные снежинки висят на окне, тишина…

Выглядываю на лестницу.

Вот черт… припоминаю номер скорой, что у них там сейчас, ноль-три, или девять-один-один, или шестьсот шестьдесят шесть. Точно, тут скорее до антихриста дозвонишься…