Егор Фомин - Лестинца

— Это как же ты здесь-то тогда остался, — заинтересовался уже Ригг, — тебя же там, внизу-то, и по сию пору ждут, наверное?

— Да как остался, — еще горше вздохнул крестьянин, — я сюда дошел, повязали меня, как положено, к принцам привели, они меня пахать и определили.

— Так чего же ты не уйдешь? — со святой наивностью спросил Итернир.

— Так уйти-то не штука, так только куда? Вниз уже нет пути. Я уж и не помню, не знаю, как вверх-то добрался. А теперь уж обратный путь мне не одолеть. Да и вперед идти некуда. Нет там дороги.

— Как же нет? — вскинулся Ригг.

— Просто очень, нет и все, — как об очевидной вещи, ответил Неуем.

— Не пойму, как нет, — заволновался Ригг.

— Да не волнуйся, — попробовал утешить Итернир, — и ты, Крын, не беспокойся, хорошо, хоть, Ланс не волнуется, потому что никогда не волнуется, забыл я вам сказать, что они нас об этом деле предупреждали. Ничего, сами поглядим, проверим.

— Как же она все-таки кончается, — все же спросил еще раз Ригг.

— Да откуда же мне знать, — удивился крестьянин, — я сам-то не видел, а другие не рассказывают. Вот, пожалуй, в трактире, в городе, вам как есть обскажут.

— Ну, спасибо, хозяин, за угощение, — хлопнул себя по коленям Ригг, — но пора нам.

Все стали подниматься. Итернир подобрался к безуспешно пытавшемуся зачерпнуть ложкой в связанных руках солдату, лицо которого было покрыто весьма красноречивыми потеками и ссадинами.

— Ну что, поел? — ехидно спросил он, — ты уж прости, что так с тобой обошлись, а только, куда же нам было деваться? Значит так, сейчас я тебе развяжу руки, а ты гляди, не наделай глупостей. Вон того, с ножом видишь, молодого?

Пленник, проследив за пальцем, кивнул.

— Он охотник, — продолжал Итернир, — может даже мышиный след взять. А вон тот, который все со своим оружием нянчится, видишь, вечно угрюмый? Он давно на тебя зуб имеет, за то что просидел ночь на отвесной стене. Так что, искренне тебе не советую дергаться. Он же не человек почти, зверь. Ну что, будешь себя хорошо вести, проводишь нас к городу, или тебя сразу Лансу отдать?

Пленник испуганно кивнул.

Итернир обошел стол и наклонился к уху Кан-Туна:

— Слушай, тебе не кажется, что этого работягу следует отблагодарить?

— Объясни, — потребовал принц.

— Заплатить бы ему надо, — тихо, но настойчиво произнес тот.

— Ну и заплати.

— Да ты что! — удивился Итернир, — откуда у бродячего артиста деньги?

— А ты артист?

— Ну, было дело… — поглядел в потолок он, — ну, так как на счет денег.

— Ты хочешь, чтобы заплатил я? — искренне удивился принц.

— Ну-у, — протянул Итернир, — ты пришел сюда, чтобы править. Так? Вот. А народ любит щедрых. А правители, которых любит народ, живут долго и спокойно. Вот.

— Эй, — махнул тогда рукой принц, крестьянину, копаясь другой рукой в кошельке на поясе, — подойди сюда! Вот, возьми золотой.

— Я… светлый принц, — бухнулся на колени тот, — я… даже… это слишком много…

— Оставь, — снисходительно махнул рукой Кан-Тун, хотя и видно было, что не такой уж и легкостью он расстался с монетой, — и скажи, нельзя ли у тебя достать лошадь?

— Нет, светлый принц, — поспешил тот с ответом, — здесь нет лошадей. Я ничем не могу помочь вам. Я бы очень хотел, светлый принц…

— Вот ведь! — громко разорялся принц, — нет лошадей! Как так может быть?! Как же тут передвигаются люди благородного происхождения?!

— Осмелюсь предположить, — заискивающе склонился Итернир, возможно пешком…

— Оставь, — оторвал его от назревающей приятной и неторопливой беседы, Ригг, — мне надо бы сказать тебе кое-что.

Они немного отстали, оказавшись за спинами идущих вслед за гвардейцем спутников.

— Эта Лестница, очень странная, — начал Ригг, — давно же хотел сказать, да все забывал как-то. Я когда снизу-то смотрел, Лестница везде ровная была. А тут вон чего творится. Такое раздолье. Здесь же ступени конца краю нет. А снизу они все одинаковыми виделись. Чудно! И еще: здесь, как на стену-то поднялись, заметил — росы-то поутру опять не было!

— Это я того… — услышав разговор, присоединился Крын, — я заметил, что это… ну… земля, в общем, здесь теплая. То есть… от нее жар идет. Росы и нет. Наверна.

— Это да-а, — покачал головой Итернир, — я тут тоже, когда связанный ложку в рот тягал, заметил такое дело…

Он изложил наблюдения, которые до того объяснял принцу. На этот раз беседой заинтересовался даже Ланс. После его рассказа все некоторое время молчали, обдумывая слова. И то, что стояло за ними.