Егор Фомин: Скиталец

Егор Фомин

Скиталец

- Ты уже уходишь?

- Надо идти.

- Ты знаешь, теперь я стала бояться этих слов: "надо идти". Если услышу их от кого-нибудь, вздрагиваю, как от удара.

***

- Когда я шел, я все думал о тебе, представлял, как приду, тихонько поднимусь по лестнице, подойду. Ты меня заметишь, и даже не обрадуешься, только немного улыбнешься...

- А я бросилась тебе на шею.

- Да.

- Ты что-то ищешь?

- Одежду.

- Опять уходишь?

- Опять.

- Неужели ты не можешь остаться? Ты же знаешь, здесь у тебя будут все условия, все возможности. И, в конце концов, ты мог бы остаться здесь ради меня!

- Я же уже говорил тебе...

- Что тебе душно в городе?..

- Да...

- Что тебе нечем здесь дышать?..

- Угу...

- Но это же чушь!

- Ага...

- Ну что ты все заладил - "ага" да "ага"!

- Ага...

- Скажи,..

- Что?

- Там, в дороге, у тебя ведь есть другие женщины?

- Да... ты ревнуешь?

- Нет. Не к ним.

- А к кому?

- К дороге.

- Извини...

- Возвращайся...

***

- Эй! Красавица! Нет ли у вас воды, напиться?

- А шо же вам в колодце?!. Ой! Це ж ты!

Любый ты мой! То така радость, така радость! Ай! А чого же ты не упредил, за то, шо приходишь? А у меня же все не прибрано! Ой! Ты же, наверное, йисты хочешь?

- Как стадо волков.

- А у меня ничого не готово! Ну, проходи скорее в хату! Шо же ты так?!

- Да ладно тебе, не суетись.

- Ну, как это не суетись? Как не суетись?! Тебе же вон, и баньку истопить треба. Хочешь же попариться с дороженьки-то?

- Ой, а я так ждала тебя, так ждала. Мэне уж и все говорят: брось ты его, вин тэбе не дело.

Выходи замуж вон, хоть за Петро, давно ужо сватается. А я все не могу! Уж соберусь будто, но вдруг как вот здесь что-то сожмет, и все!

Не могу! А тут ужо ты знаешь, яка у нас картошка, да огурцы зараз народились. Я уже с ног сбилась закатывать их!

- Картошку?

- Да ни... ха-ха... огурцы. Да ты ешь, ешь. Исхудал то как, любый ты мой, дролечка.

- А ты это куда пошел?!

- Мне уже пора.

- Ой! Как же ты это, ужо не останешься?!

Ну, хоть на месяц-другой.

- Не могу...

- Ты мэне не любишь!..

- Ну, подойди сюда...

- Чого?

- Вот. И стоило обижаться?

- Не любишь ты мэне, остался бы.

Обвенчались бы ужо... Жили б, как люди... А ты уходишь!..

- Плачь, плачь... боль, она со слезами выходит.

- А горюшко-то?.. Горюшко-то...

остается!..

***

- А я что-то весь день провела в огороде, смотрю - солнце уже к закату, и человек стоит какой-то, руку на забор положил, голову ею подпер и смотрит. И тут я как обмерла вся. Лица-то не видно - солнце-то прямо на меня светит, но внутри все как перевернулось.

- Бросилась ты ко мне.

- Обвила тебя, прижалась и хорошо-то как стало. Мне всегда с тобой хорошо. Чего смеешься? Приятно, небось.

Идешь, знаешь, что тебя ждут... мучаешь ты меня. А теперь, вот, опять уходишь.

- Мне пора.

- Уходишь. И ведь уйдешь, я знаю. Не остановишь. И чего тебя только тянет в дорогу эту, проклятую!

- Пойми, я и сам не знаю. Порой идешь целыми днями, а последнее время я и ночую под крышей все реже, то в чистом поле, то в салоне машины, под крылом самолета, за штурвалом.

Иду, мечтаю о горячем супе. От меня разит, как от коня, так, что птицы с деревьев падают. Только и вижу, что горячая вода, да кусок мыла. А вот с тобой лежу, а вижу дорогу, серое полотно под ногами...

- Обними меня, милый мой... крепче... вот так. А теперь иди.

- Я вернусь.

- Я знаю...