Сергей Галихин - Два вечера - два дня из жизни кота

В конце концов Тимка устал и решил вздремнуть. Он пристроился поудобнее, опустил голову на лапы и, закрыв глаза, немножко помечтал о том, как будет отдыхать в деревне. Там его ждала свобода. Нет, он и в городе не сидел на поводке, но в деревне… Тишина и простор. В городе постоянно снуют люди, огромные машины того и гляди переедут тебя страшными черными колёсами. Гадкие мальчишки из соседнего дома все время норовят привязать к хвосту консервные банки. В своём дворе Тимка, несомненно, имел авторитет, но разве можно всё время сидеть на одном месте? Мир такой большой и удивительный, в нём столько интересного.

Под эти размышления Тимка начал засыпать.

Проснулся он, когда папа остановил автомобиль и, прежде чем выключить двигатель, сильно газанул. Полуоткрыв правый глаз, Тимка огляделся. Машина стояла у обочины площади автобусной станции. Слева был не очень большой колхозный рынок, на котором дюжина бабушек продавала дары природы.

Свежая вишня и прошлогодние семечки, коровье и козье молоко, свежие огурчики. А что еще могли здесь продавать? Именно это и собиралась выяснить мама. Двери автомобиля закрыли на предохранители и ключ. В полном составе семья пошла по рядам. Повалившись на бок Тимка потянулся под жаркими лучами солнца, вытянул лапы, на несколько секунд растопырил когти и снова закрыл глаза. Недавний, грубо прерванный сон постепенно возвращался. Он наверное бы уснул, если бы не…

Выдержав необходимую паузу, человек, до этого сидевший у края канавы, поднялся и медленно пошел в сторону автомобиля. Одет он был в обычную спецовку и был уже дня два как не брит. Совершенно случайно в правой задней двери не до конца подняли стекло. Человек подошел к авто, деловито оценил сначала окружающую обстановку, а затем осмотрел дверь. «Небритый», конечно же, заметил оставленную мамой Олей на задней полочке сумочку. В ней наверняка что-то было, что могло бы ему пригодиться.

Завернув выше локтя рукав спецовки, Небритый попытался достать сумочку, просунув руку в очень узкую щель между неплотно закрытым стеклом и дверцей. Ладонь скользнула за стекло и потянулась дальше. Тимка наблюдал за действиями Небритого и, решив, что пора, подпрыгнул на месте и бросился на стекло с наводящим ужас оскалом и жутким шипением. С перепугу Небритый вздрогнул, да так сильно, что у него что-то стрельнуло в шее. При виде «добродушной» улыбки кота рука судорожно пыталась вырваться, но не тут-то было. Она застряла! Для пущей убедительности Тимка начал поднимать правую лапу, из которой медленно «вырастали» когти-крючья.

Небритый дёрнул руку еще раз и наконец, освободился. Не раздумывая ни секунды, он быстро пошел прочь от старенького «Москвича», трижды отплюнувшись от испуга. Тимка широко и сладко зевнул и снова растянулся на любимой полочке, положив мордочку на лапы. Вскоре всё семейство вернулось назад, с большим кульком черешни, естественно и не подозревая о случившемся всего пять минут назад.

Урча и пофыркивая в вечерних сумерках, автомобиль въехал в засыпающую деревню. На шум мотора вышла бабушка Надя и дедушка Гриша. Начались бесчисленные объятия и поцелуи. О Тимке теперь не скоро вспомнят. Так было всегда. И поэтому, немного поглазев на «маленькие радости», он неспеша направился на обход своей территории. Да, именно своей! Он здесь родился и вырос. Это позже его забрали в город.

Как интересно: прошел целый год, а Тимка помнил почти все запахи.

Пробираясь в саду сквозь заросли малины, он вдруг остановился. Впереди послышался шорох. Тимка припал к земле и навострил ушки. Определённо, там кто-то был. Не прошло и двух минут, как на грядке с молодой морковкой появился ещё один кот. Тимка безошибочно угадал своего старого приятеля Ваську. Он жил через дом. У Васьки, кроме других недостатков, был главный — он был малость глуховат. Из-за этого он всегда последним убегал, когда нужно было бежать, и первым «получал», если кто-то «раздавал».

Вот и теперь, выждав удобный момент, Тимка, — не без царапин для себя, но зато с каким эффектом! — выпрыгнул из кустарника к «пришельцу». Да так неожиданно, что Васька с испугу аж подпрыгнул. Легкая потасовка — и старые друзья стояли друг против дуга и пристально глядели в глаза.

— А ты, как всегда, ничего не слышишь, — съязвил московский гость.

— Тимка… Вот это встреча! — воскликнул Васька.

— Ты чего здесь потерял? — хозяйским тоном спросил Тимка.

— Да я так… угол срезал. Коды приехал?

— Нынче, — передразнил местный говор Тимка, — чай, слышал.