Расселл Джонс - Люди с того края. Вторая книга дилогии

– Ты же мой кухонный стратег!

– Ну, правда, Марла-сан! Я вам по секрету объясняю, потому что вы классная – вы бы и моей бабушке понравились! Не надо с ним ссориться. Он пол-Итона подбил, чтобы они не работали, но ничего не докажешь, что это он. Потому что он не дурак. Он гнилой и сильный. Не нам с таким справляться!

* * *

– Спасибо всем, кто пришёл сегодня! Спасибо тем, кто говорил, спасибо тем, кто слушал. Наша группа маленькая, и мне уже несколько раз намекнули, что если бы она называлась иначе, в ней было бы больше людей. Но если бы она называлась иначе, она была бы другой – для других тем и вопросов. Например, для вопроса: «Как не бояться старости». Вижу, что моя шутка удалась! Да, эта группа для тех, кто уже не боится чувствовать себя старым. Мы не отказываемся жить дальше и учиться новому, но мы все определённо знаем, как много уже прожили и как много уже узнали. Более чем достаточно – настолько, что нам уже не страшно. За себя не страшно. А вот за других… И с этим страхом очень непросто справиться, потому мы все сюда и приходим: чтобы найти тонкую грань, пролегающую между правом молодых проживать свои судьбы и нашей обязанностью не оставаться в стороне. Иначе зачем вообще нужны опыт и мудрость? И прежде чем мы разойдёмся, я позволю себе пошлость, если вы не возражаете. Нет, это не та пошлость, которую ожидают от стариков. Это рутинная писательская пошлость! Для писателя нет ничего пошлее, чем цитировать собственную книгу. Но вы уж простите меня – я просто не могу припомнить чужих книг об этом же. Наверное, и впрямь слишком стар: помню только своё. Вот такая почти шутка… Не знаю, читали ли вы эту книгу. «Набело». Нобелевку мне дали не за неё, но она тоже хорошая. Она о том, какой может быть жизнь, если её можно переписать. Это совсем не новая тема – наоборот, когда я обдумывал этот роман, я всерьёз ожидал обвинений в плагиате. А получил обвинения в клевете. Но я оказался прав. Большой Проект, как его называли в дни моей молодости, должен был спасти человечество, расселив избранных по землеподобным планетам. Я считал тогда и убедился сейчас, что Большой Проект человечество погубил не в меньшей степени, чем спас. И не в растрате ресурсов дело. Мы все лишь подготавливаем будущее. Но так не бывает, чтобы люди, живущие «не всерьёз», научили полноценной жизни следующее поколение. Многие здесь уверены, что важное и ценное начнётся через год, через десять лет, через четверть века. И поэтому живут мимо сегодняшнего дня. Мне кажется, что мы, старшее поколение, можем научить тому, что каждый день, каждый час, каждая минута бесценны. И ничего нельзя вычёркивать или пропускать. Чтобы потом не спрашивать себя, какой был смысл в прожитой жизни?

* * *

– Лили, мы должны подумать о Молескине.

– А что о нём думать? Он вечный уборщик. Его никогда не поставят на что-нибудь серьёзное. Если майора опять закроет его в модуле, будет не лучше – так-то от него хоть какая-то польза. Пусть она решает, что с ним делать. Я не собираюсь делать за неё её работу.

– Спорим, она считает так же? И ждёт от нас, что мы…

– Знаешь, Дани, вообще-то я готова думать о нём и о проблеме других нарушителей. О Занне с его наглостью. О Ханне, которая непонятно кто и непонятно, почему она стала помощницей старшей инженеры. О Юргене и его отселении. О пьянстве, контрабанде, подпольном изготовлении наркотических веществ и правилах распределения по спальням, взятых прямиком из девятнадцатого века. И о Молескине тоже. Но сначала мы все договоримся, как выбирать общественных представителей в совет колонии и как разделять обязанности между этим советом и майорой. В конце концов, по какой системе голосовать! И когда мы разберёмся с этим, когда поделим, кто за что отвечает, всё станет просто. А пока что я пальцем не пошевелю!

– Лили, я знаю, что ты сразу невзлюбила её. Я её тоже терпеть не могу! И не я одна… Проще перечислить тех, кому она нравится!

– Я заметила, как ты её не любишь!

– Ты о том, что в первый день я с мужем строила нам всем жильё?

– А, вот как это называется…

– Называй, как хочешь. Чувства тут ни при чём. Твои упрёки справедливы. И только всеобщее голосование позволит добиться реальных изменений. Но на это нужно время, чтобы собрать всех и договориться. И придётся прекратить все работы, остановить всё. И если мы сейчас предложим это, то услышим…

– Расширить энергостанцию!

– Да. И загрузить новые плантации. И достроить туалеты. И тэ дэ, и тэ пэ. И она будет права. Потому что, какой бы сукой она ни была, своё дело она знает. Мы для неё – тупые гражданские. Но она знает своё дело. И оно для неё приоритетно. Поэтому она будет оттягивать остановку работ, снова и снова. И ты никогда не убедишь её в том, что она не права в этом.