Александр Зарубин - Культурные особенности – II. Божья воля

Туземный титул их шефа. «ШайАКара», муж тысячи жен… Сизый дым вихрился, уходя струйками в решетчатый потолок. Тело под ногами, Эмми запнулась невольно. Сморгнула, прищурив глаза – у убитой на лбу, под кокетливой челкой – татуировка и впрямь. Знакомая молния, личная печать шефа – она часто видела ее. На скатертях, фарфоре тарелок и лицах штурмовиков. Только здесь, сверху, почти перекрывая ее – скалила пасть хищная тараканья морда.

Дрогнул под ногами настил. Под потолком замигала, задергалась в пазах желтая тусклая лампочка.

– Осторожней, Абим, – крикнула Эмми, рывком уходя в прыжок. В тени, в сторону, прочь, подальше отсюда. Больно ударил по ребрам настил. И – мимо, чудом не задев плеча мелькнула серебристая хищная молния.

Грохот был только потом. Грохот, жалобный скрип и скрежет разодранной стали. Слетела с петель дальняя дверь. Свет хлестнул по глазам – холодный, ослепительно яркий свет штормовых фонарей. На плечах огромной, будто изломанной фигуры в десантном доспехе высшей защиты. Глухой шлем на голове – лес антенн топорщился вверх от висков, делая маску хищной, похожей на лицо богомола. Серебряная молния мелькнула еще раз, метнулась зигзагом по залу, накрывая одного из штурмовиков. Накрыла, раздулась шаром и лопнула, превратив человека в бесформенную кровавую кашу. Дрогнул под ногами настил. Десантник шагнул вперед. «Добро» в руках описало круг, ловя следующую цель широким дулом.

– Май муелле… о, май лулумба…

Провыл хрипло черный Абим. Люто, как заклинание. Вскочил на ноги, вжал в плечо «скорпион» и выдал во тьму оглушительно-длинную очередь. Яркой россыпью искр – рикошеты по десантной броне. Точно в цель – в горящий багровым светом визир над скулами шлема.

– Кванто кхорне, – заорали штурмовики, открывая огонь. Рев хлестнул по ушам – рев выстрелов, медный звон пустых гильз, от стволов – столбы огня и сизого дыма. И холодный, пронзительный писк пустых рикошетов. Хлопок, потом другой, взрыв – фигура дрогнула, окутавшись облаком гари. Глухой кашель – выстрелил подствольный гранатомет. Сержант выкрикнул «ха» выпрямился, загоняя новую гранату в дуло.

Двое метнулись вперед – тенями, с темным диском в руках. Сердце в груди Эмми забилось, бухнуло глухо в ключицы. Теллер-мина, тяжелый стеноломный заряд. Десантник – здесь он был случайностью, страшным, недобрым чудом, но Абим и сам привык творить чудеса. Мина могла его взять. Шаг, еще один. Серый, лаковый блеск тяжелой брони. Эмми потянулась – закрыть уши, открыла пошире рот. Как бы взрывом не выбило перепонки. Не успела. Совсем чуть-чуть. Тонкий девичий визг. Уцелевшая туземка прыгнула с пола, наперерез, покатилась, упала в ноги штурмовикам, сбив обоих на полушаге. Ослепительным шаром – взрыв. На два метра дальше, чем следовало.

Стальной гигант лишь качнулся, «Добро» в его руках развернулось, плюнуло вновь, пробив брешь в рядах черных. Атакующих просто смело. Абим чудом увернулся, встал – опять, прочной глыбой гранита, лицо – не лицо уже, черная, блестящая маска гнева и бешенства. Отшвырнул расстрелянный магазин, потянулся к поясу. Слепо. «Как бы не за ножом» – подумала Эмми – в углу сейчас, невидная и неслышная тень в полумраке. За спиной у Абима – вскрытый технический лаз, ему сейчас так легко прыгнуть назад, уйти, растаять в темноте коридоров.

Абим с хрустом вогнал в патронник новый магазин и дал – в упор – новую длинную очередь. Яростно, люто – прозвенели по полу гильзы, прозвенели, сталкиваясь, амулеты на черной груди. Десантник качнулся, в пальцах у Эммы звонко щелкнул металл. Предохранитель. Подарок их шефа, Аздаргская нейроплеть. На яблоке – надпись брильянтовой вязью. «Коса для моей смерти». Шеф лично дарил. Она еще пыталась понять, что делает, но руки уже все решили за нее. Щелкнул предохранитель, пальнула жаром эбеновая рукоять, задрожала, вспыхнула в воздухе зеленая молния. Свилась в дугу, развернулась и прянула. Десантник дернул ствол к ней – медленно, не успевая. Закружилась, щелкнула плеть, ударила, снеся с маха широкое дуло «добру» уже наведенному для встречного залпа. В ноздри ударил озон, рыжим дождем в полутьме посыпались искры, Абим хрипло заорал «не стрелять». Эмми прыгнула вновь, перекатилась, встала, раскручивая вновь зеленую, мерцающую ленту силовой плети.

Уцелевшие штурмовики рявкнули – хором, голоса зазвенели, отразившись эхом от стен.

– Оммм.

…Омм брамимонда…

Десантник отступил назад. Помотал железной башкой – резко, ставя визиры на место. И ответил вдруг. Непонятно с чего. Неживым, синтезированным голосом: