Владимир Черняев - Кто ты, человек? Сказание о Свете

4

На утро, как обычно,

взялась мама привычно

на кухне за дела,

и Свету позвала,

окликнув прямо с кухни:

«Вставай, Светик, опухнешь».

Она ещё не знала,

что вечером читала

Света допоздна,

и потому она

немного рассердилась

на то, что не явилась

Света на зов сразу.

Варенье ложа в вазу,

ложкою стучала

сама себе ворчала:

«Нет, так совсем негоже;

и что-то не похоже

это на неё.

Эй, чадушко мое!»-

ещё раз позвала,

и будить пошла.

Когда же дверь открыла,

в молчании застыла,

глядя на кровать.

«Куда же убежать

она уже успела?

Какое ещё дело

с утра себе нашла?»

К окошку подошла

и выглянула в сад.

Каштанов аромат

приятно тронул нервы.

Жужжанье пчёлок первых

слышалось в тиши,

кругом же ни души.

Стоял полнейший штиль.

Урча, автомобиль

промчался в дали лихо,

и снова стало тихо.

Весна катилась к лету.

Ещё раз крикнув Свету,

немного постояла,

но видя толку мало,

и ничего не слыша,

во двор из дома вышла.

В железку побренчала

сердито проворчала:

«Ну что за прятки это,

пора уж кушать Света.

Всё давно налито».

И уж совсем сердито

добавила:«Ну знаешь,

так в школу опоздаешь».

Ворча:«Ну что задело»,-

пошла на кухню ,села

забыв про все заботы,

и то, что на работу

пора ей собираться,

решив теперь остаться,

пока не прийдёт Света.

А в сердце уже где-то

тревога появилась:

«И что же приключилось?

Куда, когда сбежала?

«Жуль Верна» где-то взяла

и вечер весь читала.

А вот когда же встала,

не помню, чтобы слышала,

несчастье с ней не вышло бы,

уж слишком она смела»,-

думая, сидела

вся в тревоге мать:

«Что же предпринять?

Идти её искать?

А может подождать

пока отец придет?

Он в раз её найдёт.

Он всех подружек знает,

и где она бывает».

5 Времечко бежало,

солнышко сияло,

давно всё оживилось,

а Света не явилась.

Пришел отец со смены,

и сразу делом первым

в школе побывал,

что мог поразузнал;

подруг всех обошёл,

но Светы не нашёл:

как в землю провалилась;

что-то приключилось.

В милицию сходил,

на розыск заявил,

дав важную примету:

на мочке уха Светы,

ну точно посрединке,

как ягодка малинки

не крупна, не мала,

родинка была.

Расстроившись совсем,

пришёл домой ни с чем.

Мать в панику пустилась,

в истерике забилась.

Рекой полились слёзы.

Лекарства в сильных дозах

и те не помогали.

Утешить как, не знали,

бессильны все слова.

Гудела голова

как треснувшая дудка.

От мыслей всяких жутких

захватывало дух.

И покатился слух,

что девочка пропала.

Вся улица прознала!

И школу известили,

и в розыск заявили,

и день прошёл с тех пор.

Приехал сам майор,

за дело взявшись смело,

решительно умело.

Обследовал весь дом;

и комнату при том

он изучил особо:

взял отпечатки, пробы;

искал везде следы.

Не усмотрев беды,

он сделал заключенье,

что в это воскресенье

она где-то гуляла,

а вечером читала

наверно допоздна;

и в комнате одна

была, уж это точно,

а утром видно срочно

куда-то убежала,

но ночь в постели спала.

И нет совсем сомненья,

что здесь не похищенье:

окошко в легкой пыли,

следы бы видны были,

и не было машин.

Но вот вопрос: «Кувшин?».

Он к тайне как сигнал,

о нем никто не знал.

6

В воскресенье это

поздно встала Света.

Долго отсыпалась,

а вставши, занималась

домашними делами:

помогала маме

стирать, варить, убраться.

С обеда ж прогуляться

пошла к подружке Томе,

живущей в новом доме,

в пяти минутах хода

у старого завода.

Но той не оказалось,

и Света догадалась,

что Тома ушла к Оле;

с которой ещё в школе

они об одном деле

потолковать хотели,

а Света позабыла.

Идти к ней надо было

улицей Овражной,

где строй одноэтажных

стареньких домишек

средь глухих дворишек

тянулся вдоль окраины.

По ней везде навалены

мусорные кучи,

срезанные сучья

засохших яблонь, груш:

городская глушь

словом, да и только.

И на ней жил Колька,

отъявленный жиган-

местный хулиган.

Света это знала,

и не рисковала

ходить одна здесь прежде.

Так было, но теперь же

себя вдруг не узнала,

боязнь в ней вся пропала.

Сама чуть удивилась

и бежать пустилась,

чтоб подруг застать,

да снова не искать.