Джи Майк - Марионетки

Очередное утро началось с нахального стука в дверь и матерка производящего этот стук Поляка.

— Вставай, кобыла нетраханная, мать твою и бабку, — бубнил за дверью Поляк. — Драть тебя надо.

— Пошёл вон, урод, — крикнула Вера. — Поляк вызывал у неё омерзение.

— Приказ Шарка, дура. Ты должна позвонить фраеру, договориться с ним на завтра.

Вера вздохнула. Она отдала бы всё заработанное и много больше, чтобы оказаться сейчас километров за тысячу от мерзавца Поляка, Шарка с его приказами и обязанности их выполнять.

Через полчаса Вера позвонила по телефону, который накануне нашла в Интернете, пройдя его поисковиком с ключевой фразой «крупный проигрыш в казино Лас-Вегаса».

Телефон принадлежал некоему Лерою Джонсону. По сравнению со шквалом английской брани, обрушившимся на Веру из телефонной трубки, похабный матерок Поляка казался жалким и неумелым экзерсисом в сквернословии, исполняемым малолетним недоумком.

— С этим вы можете общаться без переводчика, — сказала девушка Поляку, в сердцах швырнув в него телефонной трубкой. — Вы друг друга и так поймёте.

— Этот черномазый меня достал, — не выдержал Шарк на втором часу беседы. — Тупорылый ублюдок, сколько можно базарить об одном и том же. Можешь ему об этом сказать.

— Вы утомили моего шефа, мистер Джонсон, — перевела Вера. — Он полагает, что мы не достигнем договорённости, если вы будете продолжать задавать вопросы, на которые вам уже ответили.

— Нет, ну я не врубаюсь, сестрёнка, — вновь заладил своё Мазафака. — Почему я должен вам верить? Где факаные гарантии, что вы меня не кинете?

— Прекратите ругаться! — всякое терпение у Веры закончилось. Количество извергаемых этим чернокожим факов зашкаливало за разумные пределы. — Вам что, никогда не говорили, что браниться в присутствии дамы неприлично, мистер?

— Всё, всё, молчу, — задрал руки вверх Мазафака. — Скажи ему, пусть всё объяснит по порядку. Я обычный нигга, а не какой-нибудь там умник из конгресса, до меня не сразу доходит.

— Чтоб тебе сдохнуть, — пожелал Шарк после того, как Вера огласила просьбу на русском. — Это не переводи. Значит, так, повторяю всё по новой для тупорылых. Это можешь перевести, он не обидится. Я открываю счёт на твоё имя в Первом Бостонском банке. Знаешь такой? Молодец. Счёт будет пустой, пока не закончишь дело. Уяснил? Хорошо. Дальше я даю тебе на руки тридцать грандов, понял? Ты их меняешь на фишки и ставишь десять на номер. На какой хочешь. Если не угадал, ставишь ещё десять. Тоже на какой хочешь. Опять не угадал — ставишь последние десять. Если мимо, то на этом всё. Ты мне ничего не должен, и я тебе ничего. Идёшь себе тихо нахрен. Ты засадил мои деньги, но я к тебе без претензий. Уяснил?

— Уяснил, браза, уяснил. А на кой фак тебе это надо? Извини, сестрёнка, сорвалось.

— Редкостный болван. Зачем мне это — не твоё собачье дело. Теперь допустим, что ты угадал номер. Тогда продолжаешь ставить по десять тысяч. На какие угодно номера. И так, пока не пройдёт полчаса, понял? Запомни — играть ты будешь ровно полчаса, не больше. Верка, повтори ему — полчаса, пусть подтвердит, что запомнил.

— Ок, ок, браза, полчаса. Я нигга, ты босс. А почему ты думаешь, что я сорву куш?

— Потому что ты счастливый, понял? На эти полчаса я сделаю тебя счастливым, ты сам охренеешь, когда увидишь какой ты фартовый, ясно тебе?

— Нет, неясно. Как ты это сделаешь, браза?

— Ты у меня примешь таблетку. Безвредную, понимаешь? Верка, покажи ему таблетку. Заглотишь её в машине, перед тем, как идти в казино. Таблетка работает полчаса, ясно?

— Ясно. Один из нас сумасшедший, браза. Крейзи.

— Я даже знаю, кто. Тебя до сих пор всё устраивает?

— До сих пор всё, браза. А ты точно не хочешь меня отравить?

— Вот же упёртый бычара. Да на хрен ты мне нужен, травить тебя. Ты играешь полчаса, выигрываешь деньги. Берёшь их наличкой, складываешь в чемоданчик. Чемоданчик мы тебе дадим. Выходишь и садишься в машину. Понял?

— Понял, браза, понял. Я сяду к тебе в машину, и ты меня грохнешь.

— Да не буду я тебя мочить, придурок. Мы делаем бизнес. Это мой бизнес, понял, я им дорожу. Сейчас я делаю бизнес с тобой, завтра с другим. Ну, сам прикинь, есть мне смысл тебя мочить и садиться в тюрягу за такую падаль, как ты?

— Откуда я знаю, браза. Как ты говоришь — нету, но кто знает, что у тебя в башке.

— То есть ты мне не веришь?

— Верю, браза, верю. А если я тебя кину? Не сяду в машину.

— Вот что, парень, — сказал Шарк проникновенно. — Не советую я тебе об этом даже думать. Те, кто хотели меня кинуть, долго не жили. Ты понял?