Виталий Забирко - Операция 'Карантин'

Увидев конечную цель путешествия, Смага умерил темп и, ковыляя от усталости, вошел в створ ворот брошенной базы. Здесь он сел в куцую тень какого-то бетонного обломка, допил последнюю бутылку пива и стал ждать появления исчезнувшего среди развалин учителя. Искать его Смага не рискнул - еще упустишь и потом в одиночку из степи не выберешься. А так куда "букварь" денется? Выход из базы сквозь ограду из колючей проволоки один, и здесь-то Смага "букваря" и прищучит. Как миленького под дулом автомата в поселок приведет, а там уж "букварь" чистосердечно признается, что он тут в развалинах нашел и тяжелыми рюкзаками каждый день домой перетаскивает.

Но получилось все совсем по-иному, а не так, как рассчитывал Смага.

Внезапно метрах в пяти перед Смагой на крошево бетонного мусора словно из ниоткуда грохнулся набитый доверху рюкзак. Смага оторопел. Насмотрелся американской киномистики, и появление из ниоткуда громадного рюкзака иначе, как под воздействием потусторонних сил, ему не представлялось. Однако, когда затем из практически незаметного пролома в горизонтальной бетонной плите показался затылок Коробова, а потом, отжавшись руками от плиты, из подземелья базы выбрался и сам "букварь", у Смаги отлегло от сердца. Как, оказывается, все просто. И никакой мистики.

Он встал и направил на школьного учителя ствол автомата.

- Привет, Коробок! - весело сказал он. И действительно, почему бы ни повеселиться?

Коробов вздрогнул и стремительно повернулся к Смаге. И тут Смага испугался по-настоящему. Лицо у Коробова было неподвижным, словно мертвым. Не лицо, а застывшая маска. Глаза с красными белками, не мигая, вперились в Смагу, ноздри трепетали.

- Эй, "букварь", ты чего? - с опаской спросил Смага и невольно отступил на шаг. - А ну, стой, где стоишь!

Он передернул затвор автомата.

Губы Коробова дрогнули, приоткрылись, но не по-человечески, растягиваясь, а по-звериному, выпячиваясь и обнажая крупные неровные зубы в хищном оскале. Из горла донесся глухой, клокочущий рык.

- Ты, мудак, я те чо сказал!? - сорвался на истерический визг Смага. Стой!

Растопырив руки, Коробов шагнул к нему. Смага вновь отступил на шаг, оступился и, зажмурив глаза, полоснул из автомата. В его спекшихся на жаре мозгах представлялась страшная, мистическая картина, что Коробов, с дырками от пуль в груди, продолжает на него надвигаться.

Однако вокруг стояла тишина, и когда Смага рискнул открыть глаза, изрешеченный пулями труп Коробова неподвижно лежал от него метрах в пяти. Откуда было знать Смаге, что беспричинный страх и параноидные галлюцинации являются первичными симптомами "болезни Лаврика".

Долго еще Смага боялся подходить к трупу, опасаясь, что тот вдруг "оживет" и набросится на него. Но когда все-таки убедился, что Коробов мертв "бесповоротно", впал в депрессию. Надо было возвращаться в поселок но куда идти, в какую сторону?

На заброшенной базе Смага провел два дня. В рюкзаке Коробова он обнаружил консервы десятилетней давности, - к удивлению, вполне доброкачественные. По следам Коробова в подземелье нашел и воду. Но все равно, даже с запасом пищи и воды выходить в степь в поисках дороги домой он не решался. И лишь на третий день, когда в результате заболевания его мозг полностью деградировал и, словно пораженный компьютерным вирусом, начал давать команды на перестройку скелета, Смага побрел в степь. Что поразительно, но безусловные рефлексы на уровне инстинкта "болезнь Лаврика" не только не затрагивала, но даже обостряла, поэтому Смага легко нашел дорогу домой. Консервы, как пища, его уже не удовлетворяли - пошедший "в разнос" организм требовал сырого мяса и особенно костей для перестройки скелета.

Почему больное, лишенное разума существо, в которое мутировал Смага, до сих пор было живо, когда все остальные инфицированные давно умерли, трудно сказать. Возможно потому, что болезнь в его организме протекала в замедленной, вялой форме - медленно росли зубы, медленно утолщались ногти. А возможно, по какой-то другой причине - никто симптоматику болезни не изучал. Так или иначе, но мутант Смага остался единственным живым обитателем в поселке Пионер-5. Изредка в сумерках он подкрадывался к окопам, голодным взглядом следя за снующими там фигурками людей, но животный страх перед ярким светом зажигавшихся прожекторов отгонял его прочь.

Может быть, он так и умер бы от голода, если бы однажды после сильной грозы в поселке не появился солдатик. Шлепая по лужам, солдатик прошел по улице поселка, зашел в здание шахтоуправления, некоторое время побыл там, а затем, выйдя на улицу, направился в степь к заброшенной базе. Мутант неотступно следовал за солдатиком. Как ему ни хотелось есть, но инстинкт хищника подсказывал, что "дичь" сильнее и так просто с ней не справиться.