Светлана Захарова - Рыцарь и Ко

- Ну да... Но ведь все закончилось хорошо, правда?

- Ну, дед! - пошел на него Причард, угрожающе тряся ушами. - Ну, маг лысый! Щас я тебя под такого гнуса отделаю...

Незнамо как мой хищный оруженосец очутился прямо посреди лужайки, обманчиво покрытой веселенькой зеленью. Ноги его погрузились в эту самую зелень по щиколотку. Прич сделал несколько движений, как бы давя ногами в бочке облепиху, и погрузился еще немного.

- Эй! Эй, не шути! - испуганно крикнул он. - Лучше со мной не связывайся - я страшен в гневе! Вытащи меня!

Мерин хитро прищурился.

- А ты можешь? - шепнул я ему.

- А то, - отозвался колдун. - Только не хочу.

- Понятно...

- Ну-ка, че еще там за переговоры? - крикнул Прич. - Меня засасывает!

- Что? - кротко переспросил маг.

- Позолоти ручку! - хором крикнули мы с Тильдой и Штушей.

- Ну нету у меня, нету-у! - завывал Прич.

- Пуговицы, говоришь, золотые?

- Ну!

- А на штанах - брильянтовые?

- Ага!

- Побрильянти ручку!

- Так с меня штаны спадут!

- А так ты утонешь. Что хуже?

- Ребята, ну скажите ему! - Причард чуть не плакал. - Че вы стоите? Он же больной! Вытащите меня, пожалуйста!

- Тогда мне - золотые пуговицы, - загибала пальцы Тиль. - Герману брильянтовые, а Куте - серебряные шпоры!

- О господи, ему-то зачем? - простонал Прич.

- Шпорить буду! - кровожадно заявил Кутя. Судя по его оскалу, Причард понял, кого именно будут шпорить.

- А как же я пуговки-то отрежу? Мой ножик за голенищем остался!

- Держи! - и Тиль из самых лучших побуждений кинула ему свой кинжал. Причард скрючился, и нож, стукнув его рукояткой по лбу, благополучно ушел в трясину.

- Балда! - выругалась Тиль. - Хороший был нож.

- Капитанский? - выставил бороду Мерин.

- Капитанский.

Прич уже рвал во все стороны пуговицы, с каждым движением уходя в трясину все глубже. Наконец его красное лицо озарилось улыбкой, и на его ладони победно сверкнули три пуговицы.

- А че теперь?

Мерин щелкнул зубами, и пуговки мгновенно очутились у него на руке. С выражением крайнего благоговения на лице колдун кинул их по одной в прорезь колпака. На этот раз колпак сыграл не Августина, а какую-то незнакомую торжественную музыку.

- Это что? - спросился.

- "Прощание славянки", - отозвался старец, совершая пассы.

- А кто такая славянка?

- Героическая женщина, вроде валькирии, - пояснил маг, - провожающая любимого, если в поход страна позовет. И все плачут.

- Прошу прощения, - уточнил Кутя. - Любимого кого?

- Всего. Мужа, отца, сына.

- А Штушу?

- Если хочешь.

- Тогда я - славянка, - вмешалась Тильда и широким жестом перекинула рыжую косу на могучую грудь. - Плачьте все. Я папу проводила. И сестру. Теперь вот братца провожаю. Скоро одна останусь, буду одинокая, как синица.

- Это точно, - ехидно поддакнул Кутя. - Вон и любимого в болото засасывает.

Тильда кинулась стегать его лозиной. Штуша беззлобно хохотал, а Прич-по-пояс скорбно смотрел на нас из трясины.

Мерин, сложив губы трубочкой, тихонько засвистел. Болото немного вспучилось.

- Ага! - посветлел лицом маг. - Тогда сделаем вот что!

И он подпрыгнул. Зависнув в воздухе, волшебник несколько раз дрыгнул ногами и сплюнул. Тут же у оруженосца на голове возник венок из ромашек.

- Ошибочка, - невозмутимо сказал маг. - Учтем направление ветра, левый тип дороги, закольцованность мышления и уловку-22.

Он приземлился, встал на четвереньки, поднял голову к небу и коротко взвыл. По трясине пошли волны, но Прича упрямо не желало отпускать.

- Молодой человек, - взволнованно обратился маг к Причарду. - А сейчас вас попрошу мне помочь: я буду творить чары, а вы, в свою очередь, не стесняясь и не выбирая выражений, высказывайте все, что у вас наболело. Вы же, господин рыцарь, - обратился он ко мне, - отойдите в сторону и заткните свои рыцарские уши.

Я не замедлил послушаться. Со стороны освобождение оруженосца выглядело довольно жутко: колдун прыгал через посох, плюясь во все стороны, а Причард медленно выезжал из болота. Губы его беспрестанно шевелились, а на лице было написано невыразимое наслаждение по поводу того, что он высказывает относительно меня, Тильды, Кути, коней, колдуна, короля Артура, всех наших родственников до пятого колена, а также всего этого путешествия в целом. Но вот услышать его страшные слова я бы не хотел - уж очень мне нравятся тихие, спокойные, без признаков кошмаров ночи.

ГЛАВА 10

Эх, друидушка, ухнем!

Из неопубликованного кельтского фольклора

- Ну, господин волшебник, что ты на это скажешь?