Юрий Иовлев - Юлл

– «Эя, Эя, как всё глупо! Вот и конец», – подумал он, стискивая зубы. – «Ну почему я не бог? Стать бы сейчас, как боги сильным и таким же неуязвимым. Как бы мне сейчас пригодилось их могущество. Я бы явился в этот проклятый город и вытащил бы тебя оттуда. Но сначала я бы расправился с этими ненавистными охотниками. Жаль, мне этого не дано».

Он опустил низко голову и побрёл понуро по относительно безопасному, пока, участку земли, длинной косой вдававшемуся в болото. Почва под ногами становилась всё более сырой и ненадёжной, его невысокие сапоги стали понемногу промокать, набирая воды. Впереди показалась топь, в которую упиралась звериная тропа, дальше дороги не было. Совсем уже отчаявшись, и собираясь лучше утонуть в трясине, чем порадовать охотников, превратившись в живую мишень для их ружей, Лингрен заметил слева от себя небольшой островок, поросший густой и высокой болотной травой. Он остановился, присматриваясь к островку, и в голову ему пришла неожиданная мысль:

– «Ну, нет, я так просто не умру. Вам ещё придётся очень постараться, чтобы заполучить меня».

Лингрен сломал около самого основания крепкое трубчатое растение, сломал так, чтобы оставшийся конец оказался под водой и не торчал наружу. Разломил это растение на восемь, примерно, равных частей и, быстро скрутив из болотных листьев нечто вроде оплётки, прикрепил ею по четыре полых трубки к каждой подошве своих ботинок. Трубочки немного выступали за край подошвы и, при каждом шаге, глубоко вонзались в мягкую землю. Лингрен сделал пару кругов вокруг того места, на котором стоял, прошёлся вперёд, почти до топи, вернулся назад по краю тропы, утопая по щиколотку в болотной воде, но, зато, не оставляя следов. И, сняв трубки, по воде, утопая по колено, и с трудом вытаскивая ноги из трясины, перебрался на маленький островок. На острове он укрылся в высокой болотной траве, у самой топи, вытащил из специальной петли, прикреплённой на поясе, чешуйчатый нож – кангуат и стал, затаившись, и молясь Единому, ждать. Ждать пришлось недолго. Вскоре появились его преследователи. Они шли в том же порядке, настороженные, внимательно осматривающие окрестности и почву под ногами. Вот Верзила достиг того места, где Лингрен нацепил на ноги свои трубки, и остановился в недоумении. К нему подошёл Коротышка, настороженно поводя ружьём. Они о чём-то тихо посовещались между собой, показывая на траву под ногами и на болото руками, вероятно, удивляясь странным следам. Затем, Верзила двинулся дальше по тропинке к началу топи, а Коротышка, держа ружьё перед собой, начал пробираться к островку.

– «Это мне повезло», – обрадовался Лингрен, – «что ко мне направился Коротышка, наверняка, у него сейчас проблемы со зрением после знакомства с шарами – хлопушками».

Выбравшись на островок, Коротышка, подслеповато щурясь, двинулся вперёд, оказавшись к Лингрену спиной. Лингрен бесшумно поднялся во весь рост и метнул кангуат, с такого расстояния он промахнуться не мог. Чешуйчатый нож вошёл Коротышке сзади в шею, под основание черепа, проткнув заодно и горло. Тот негромко захрипел, выронил ружьё, схватился рукой за торчащий из шеи кусок ножа и попытался вытащить его. Но не так-то легко вытащить кангуат из тела, чешуйки не пускают его назад, зацепляясь за ткани, вырвать его можно только с мясом. Сделав несколько неудачных попыток, Коротышка осел на траву, изо рта у него показалась кровь, он явно задыхался, хрипя и булькая. Лингрен в два прыжка оказался подле него и одним движением вогнал кугуот ему в сердце. Бейлуун сразу обмяк и завалился набок. Всё это заняло не больше нескольких секунд. Лингрен схватил ружьё, проверив наличие патрона в патроннике, и готовность оружия к выстрелу, быстро пошёл обратно от острова к тропе. Верзила стоял у самой кромке болота в конце тропы, повернувшись спиной к вышедшему на тропу Лингрену, и сосредоточенно выглядывал что-то в трясине. Ружьё он держал у плеча, готовый стрелять во всё, что будет там двигаться. Лингрена с Верзилой разделяло расстояние не более пятнадцати шагов. Лингрен вскинул ружьё, прицеливаясь охотнику в спину. Не смотря на то, что дистанция для поражения цели была очень небольшой, юноша не мог позволить себе промахнуться и должен был бить наверняка. Но бейлуун что-то почувствовал, потому что начал поворачивать голову, а, затем, попытался повернуться всем корпусом. Лингрен выстрелил три раза подряд. Верзила дёрнулся, выпустил из рук ружьё, повернулся всем телом и упал лицом вниз на траву. Ещё не веря своей победе, Лингрен подошёл к содрогающемуся в конвульсиях Верзиле, и добил его выстрелом в голову. Он перевернул охотника на спину и с большим трудом стащил с того комбинезон, предварительно сняв рюкзак и патронташ. Столкнув раздетое тело в болото, и, убедившись, что трясина засосала его, Лингрен вернулся на остров, вытащил из тела Коротышки кангуат и кугуот, забрал его вещи и снова вернулся на тропу. На тропе Лингрен выбросил из рюкзака Верзилы всё, что посчитал не нужным, запихнул туда вещи, взятые у Коротышки, надел рюкзак на себя, взял ружьё с патронами и пошёл обратно. Он так устал, что свалился на землю, как только выбрался на сухую почву и тут же уснул. Утром его разбудили солнечные лучи, которые прорвались сквозь ветви кустов, поднявшегося уже довольно высоко светила. В первое мгновение Лингрен хотел вскочить, опасаясь, что охотники найдут его, пока он так беспечно спал, но тут же вспомнил события прошедшего вечера, свою невероятную победу над бейлуунами, и успокоился. Недалеко от места своей ночёвки, ему удалось обнаружить небольшой ручеёк, который негромко журча, весело сбегал в болото. Лингрен притащил к ручейку комбинезон Верзилы и тщательно застирал его, смыв все следы крови. После этого он повесил комбинезон сушиться на ветерке под благодатными жаркими лучами взошедшего солнца и приступил к разборке охотничьего рюкзака, который вчера он собирал в спешке. К его радости там обнаружился запас хорошей и вкусной еды в герметичной упаковке, свежий хлеб в промасленном бумажном пакете, фляга с водой и, о чудо, портативная скрепляющая машинка. Лингрен со вкусом, не торопясь, позавтракал, затем, взяв подсохший комбинезон, нашёл, проделанные пулями прорехи, и стал скреплять их при помощи миниатюрного устройства. Маленькое чудо техники представляло собой тёмный параллелепипед с неширокой щелью на нижней грани и плоской кнопкой сверху. Лингрен заправил края дыры в щель и нажал на кнопку. Машинка застрекотала, скрепляя края прорехи, немного продвинулась вперёд и встала. Шов был почти незаметен. Таким образом, Лингрен зашил все три дыры на комбинезоне и надел его на себя. Комбинезон был ему чуточку велик, так, что юноше пришлось немного закатать рукава и брюки, но, в целом, это было не так заметно, и уж, конечно, гораздо лучше, чем его порванная и непривычная к городу одежда. Спрятав под одеждой свои ножи, он надел на спину собранный обратно рюкзак, подпоясался патронташем с обоймами, закинул на плечо ружьё и отправился в город.