Юрий Иовлев - Юлл

– Лед! Лед! Говорит Лингрен. Лед, ответь Лингрену.

– Слушаю тебя, Лингрен, – тихо, на гране слышимости, с шипением и помехами отозвалась коробка.

– Лед, я добрался до ущелья со старым храмом – дисколётом. Как понял меня?

– Тебя плохо слышно, мой мальчик. Это который в ущелье у водопада? Далеко же ты забрался.

– Да, тот самый. Разведчики ещё не вернулись?

– Вернулись, а зачем они тебе?

– Хочу узнать: не встречали ли они в моём районе бейлуунов? Мне бы очень не хотелось на них нарваться.

– Этого никто не сможет тебе сказать Лингрен, ты ушёл слишком далеко от лагеря, разведчики так далеко уже не забираются. Они тоже не горят желанием встретиться с бейлуунами. Может быть, ты всё же передумаешь, и вернёшься? Ты затеял опасное дело, и мне твоя затея не нравится.

– Нет, Лед, извини, но я не могу вернуться, не увидев Эю.

– А, если, её стерегут бейлууны? Ты никогда не был в городе и не знаешь его. Ты пропадёшь там ни за что. И с чего это ты решил, что Эя, вообще, захочет общаться с тобой?

– Всё, Лед, не надо меня уговаривать. Мы с тобой всё это уже не один раз обсудили в лагере. Я не изменю своего решения, даже, если мне предстоит погибнуть, так и не увидев её.

– Ты гордый и смелый флоот, мой мальчик. Я желаю тебе удачи! Учти, когда выйдешь в долину, твой передатчик будет не только бесполезен, но и опасен, я не смогу тебе помочь, даже, советом. Не доверяй первому встречному, а лучше не доверяй никому. Хорошенько запомни: бейлууны очень хитры и жестоки, они не любят флоотов, остерегайся их. Спрячь передатчик в этом храме-дисколёте, если всё пройдёт удачно, ты сможешь забрать его на обратном пути. В любом случае, мы будем знать, где его искать.

– Я обязательно вернусь, Лед. Я не прощаюсь, а говорю – до встречи!

– Я буду ждать тебя, мой мальчик. Удачи тебе! Я буду очень ждать тебя.

Лингрен поправил на голове, сбившийся во время разговора металлический обруч, сложил телескопическую антенну и спрятал передатчик в неприметное углубление в стене, замазав его глиной. Затем он поставил на мягкой глине едва заметный условный знак, чтобы, если он не вернётся, передатчик могли найти другие. Передатчиков в лагере было катастрофически мало, некоторые уже вышли из строя, другие работали с перебоями, и их нужно было беречь. Лингрен осторожно выбрался наружу, внимательно огляделся по сторонам и скользнул в сгущающийся туман, ориентируясь по звукам падающей в водопаде воды. Туман не особо мешал Лингрену, так как, как всякий флоот, рождённый и выросший в лагере, он умел пробираться по любой местности и в темноте, и в тумане. Он собирался использовать это своё преимущество в долине перед городскими жителями, отсыпаясь днём в укромных местах, и перемещаясь, в основном, по ночам. Но, пока ещё он шёл в горах, решив, что тут ему опасаться нечего. К полудню туман рассеялся и солнце, пробиваясь сквозь густую листву деревьев, хорошо освещало едва заметную тропу. К вечеру деревья заметно стали редеть, а тропинка упёрлась в большую пещеру. Решив, что эта пещера могла бы быть неплохим местом для ночёвки, Лингрен стал изучать её. Осмотрев окрестности пещеры из кустов, и не заметив ничего подозрительного, он осторожно приблизился к пещере и заглянул внутрь. Но пещера оказалась обитаемой, и хуноос – хозяин пещеры, был очень хитёр. Он, как оказалось, заранее почуял подкрадывающегося к его логову человека и сам устроил на него засаду. Лингрена спасла быстрая реакция, привыкшего к опасностям флоота. Разъярённый зверь выскочил неожиданно из тёмного зева пещеры, и если бы Лингрен замешкался хоть на мгновение, его путь на этом бы и закончился. Но он успел увернуться от мчащегося на него огромного и массивного шестилапого хищника, проскочившего по инерции мимо. Затормозив всеми своими шестью мощными лапами с огромными и крепкими когтями, хуноос резко развернулся к человеку, разевая страшную пасть, усеянную тремя рядами острых как бритва зубов. Но Лингрен тоже не дремал, он швырнул в морду зверя горсть песка с мелкими камешками, и когда тот, взревев от боли и ослепнув на мгновение, замотал головой, бросился к нему вплотную и не глубоко всадил кугуот в единственный огромный чёрный глаз хищника, полностью ослепив его. Раненный зверь волчком закрутился на месте, ревя и воя, словно сирена. Юноша бросился в лес, но хуноос не собирался так просто отпускать добычу, кроме того, горя желанием отомстить своему обидчику. Он помчался следом, натыкаясь своей длинной мордой на стволы деревьев и ревя от злости.