Филип Фармер - Т. 19. Ночь света. Отче звёздный. Мир наизнанку

— Да какая разница, убил ты или нет? — бросил Кулл. — Человек не остается мертвым. Убить кого-то означает всего лишь отправить его немного поспать. Они еще благодарить должны тебя за это.

— Да, но то же самое можно сказать и об убийстве на Земле. Если человек живет после смерти, то почему убивать его — грех? Он ведь воскреснет. Нет, даже здесь убийство — вмешательство в дела и судьбу человека. Оно лишает его свободной воли. Пока дела человека не причиняют вреда остальным, ему следует позволять делать все что заблагорассудится.

— Почему? — спросил Кулл.

— Ну, не знаю. Право, не знаю. Но так всегда было на Земле. Так почему бы и здесь не существовать такому порядку? Ведь это вопрос самосохранения. Никому не нравится, когда вмешиваются в его дела, и терять хоть один день жизни тоже никто не хочет, и все стремятся к наиболее полному раскрытию своих способностей Поэтому индивиды заключают коллективный договор. Убийство — это противоправное деяние, грех против себя и общества, а значит, против Бога.

Впрочем, хватит болтать! Демон уже наверняка далеко удрал. Без света он, конечно, видит не больше нашего. Но он это подземелье знает, может, как свои пять пальцев, так что темнота ему не помеха. Пошли!

И они окунулись в мир, ограниченный справа белыми металлическими стенами, а слева — отдаленными отблесками дрожащего пламени факелов. Ширина прохода вдоль изгибавшихся стен составляла около трех футов. Внизу пенился полноводный поток нечистот. Другой стороны канала или стены, ограничивающей его, Кулл не видел.

— А не опасно ли ходить здесь с факелами? — поинтересовался Кулл. — Ведь если тут сильная концентрация нечистотного газа, то он может взорваться.

— Может, — согласился Федор. — Но это не главная опасность.

— Да? — произнес Кулл, но уточнять не стал. Он и так был достаточно напуган. — Кто выстроил эти канализационные трубы?

— Не знаю. Вероятно, демоны. Полагаю, по указанию Правителей. После последнего преобразования этого мира, по модели Эйнштейна.

Вскоре они подошли к месту, где канал сужался, и увидели белый металлический мостик, перекинутый на другую сторону.

— Здесь канал разветвляется, — сказал Федор. — Нам идти по дальнему ответвлению.

Он пошел по мосту, который оказался узким, всего два фута шириной, и без перил.

— Хм-м-м! После недавнего землетрясения канал явно стал шире. К счастью, хоть и необъяснимому, металл, кажется, растягивается. До каких пределов, не знаю и надеюсь никогда не узнать.

Спутники пересекли мост и, завернув за угол, двинулись по другому туннелю.

— Ты уверен, что демон прошел этим путем? — спросил Кулл.

— Нет. Но ручаюсь, что он вернулся в дом Мертвых, откуда и пришел. А если так, то мы на верном пути.

Кулл не совсем понял, о чем тот говорит, но выбора у него уже не было. Ему так или иначе пришлось бы следовать за Федором. Тот знал, куда шел, а Кулл — нет. А когда они снова повернули, Джек уже сомневался, что сумеет найти обратную дорогу.

И тогда у него зародилось подозрение: уж не демон ли сам Федор? Может, он ведет их на мучения? Кулл обругал себя за то, что не подумал об этом раньше, и, отстав, позвал: «Федор!» Маленький славянин резко обернулся, и в его глазах отразился свет факела.

— Что? — крикнул он.

— Ничего, — ответил Кулл. — Просто мне показалось, будто в темноте что-то движется. — Он с облегчением вздохнул. Глаза Федора не светились.

— Если что-нибудь увидите, — сказал Федор, — кричите! Я сделаю то же самое. Так что если на одного из нас нападут, другие успеют защититься.

— Ты нас очень утешил, — заметил Кулл.

— Пожалуйста! — простонав, тихо сказала Филлис. — Неужели надо обязательно идти дальше? Мне очень страшно.

— Ты предпочитаешь вернуться, чтобы тебя разорвали на куски?

— Уж лучше это. Я бы, по крайней мере, знала, что мне угрожает. Но здесь, под землей!.. Тут может случиться кое-что и похуже. А кроме того, Коммутатор, наверно, снова овладел ситуацией.

— Сомневаюсь, — проронил Кулл. — Происходит что-то очень скверное и очень серьезное. Во всяком случае, я хочу выяснить, кто или что управляет этой преисподней.

— Болван! — вспылила она. — Я расскажу Стенгариусу, что ты пренебрегал своими обязанностями! Что ты пренебрегал мной! По его приказу тебе вырвут язык, отрежут яйца, переломают руки и ноги! Тебе выколют глаза!

— А пошел твой Стенгариус!.. — проговорил Кулл. — И ты тоже, лицемерная шлюха!

Филлис задохнулась от возмущения и минуту молчала. В колеблющемся свете факела Кулл видел ее бледное лицо, вытаращенные глаза, морщины, залегшие на лбу и у рта. Она выглядела много старше своего возраста.