Илья Твиров - Точка невозвращения

Отстрелявшись из зенитки, Михаил тут же переключился на КОРД и с какой-то патологической тщательностью проутюжил все наблюдательные посты и секреты, до которых мог хоть как-то дотянуться. Он не тешил себя надеждой, что ему удалось подавить все огневые точки врага. Нет, противник ни в коем случае не позволил бы ему рассчитывать на такую удачу. Враг был жесток, хладнокровен и коварен, однако Кондратьев оказался к этому готов. Бросив КОРД, на ходу меняя магазины под АК и ВСС, Михаил прихватил американца и запихнул его в один из внедорожников, на котором сюда совсем недавно прибыли арабы. Лихо развернувшись, пользуясь секундным замешательством в стане врага, Михаил что есть мочи газанул и погнал внедорожник по едва заметной дороге, не забыв при этом позаботиться об остальном транспорте — в салон каждой оставшейся машины влетело по осколочной гранате.

Громыхнули взрывы. Заднее стекло «Лендровера» снесло напрочь, но Кондратьева это особо не волновало. Гораздо больше его заботили две проблемы. Первая из них относилась к возможным засадам со стороны спецназа США. Михаил не верил, что такую масштабную операцию не прикрывали морские котики, секретная «Дельта» и специальные команды, подчиненные лично ЦРУ и АНБ. Вторая проблема касалась его самочувствия. Частое использование боевого режима ни к чему хорошему привести не могло и уже начало негативно сказываться на состоянии суперсолдата. Михаил обнаружил у себя едва заметное подрагивание кончиков пальцев, вскоре пришло ощущения жжения под кожей рук и ног, сбилось дыхание. В висках застучало, на разгрузку тяжелыми шлепками упали несколько капель крови.

Кондратьев чертыхнулся, вытирая ладонью нос. Естественно, он знал о негативных последствиях запредельного существования, но поделать с ними ничего не мог. Ровный строй «Туполевых» уже ложился на курс, и приходилось форсировать события.

Михаил перевел взгляд на американца, пребывавшего в полубессознательном состоянии. Шпиону сейчас было куда как легче. После такой дозы наркотиков и стимуляторов тот не чувствовал боли и находился где-то в «прекрасных краях», созерцая розовых бабочек и обнаженных нимф, катаясь при этом на зеленых лошадях. Последствия наркотического опьянения, безусловно, скажутся, но потом, а пока американец не станет досаждать Кондратьеву своими тупыми разговорами да возможными угрозами, и просто помолчит.

Что-то ударило в борт. Лобовое стекло тут же покрылось сеточкой трещин. Михаил резко крутнул баранку вправо-влево, стараясь максимально затруднить жизнь тем, кто в настоящий момент вел по нему прицельный огонь из автоматов. Естественно дорога в лагерь боевиков была прикрыта постом наблюдения и двумя секретами, а это, ни много, ни мало, семь вооруженных до зубов бандитов.

Тормознув «Лендровер», Кондратьев выскользнул из двери и, переместившись за ближайшее укрытие (какую-то каменистую насыпь), открыл беспорядочный огонь. Уловка сработала. Часть боевиков выползла из укрытий, чтобы сблизиться с деморализованным, не контролирующим ситуацию противником, и попытаться взять его в плен. На худой конец, вариант с гранатами никто не отменял. Прекрасно чувствуя врагов, Михаил вдруг резко выпрямился, за считанные мгновения обнаружил стелящихся над землей бандитов и точными выстрелами одного за другим отправил в мир иной.

Оставались еще трое, которые мгновенно открыли ураганный огонь по позиции Кондратьева. Правда, его там уже не было. Михаил не собирался сидеть на одном месте, ведь в любой момент ему в спину могли ударить силы куда серьезнее тех, что сейчас находились перед ним. Он отполз назад, и вдруг резко рванул вперед по дороге бегом. Ускорившись до предела возможностей, он повернул ствол АК в сторону засевших боевиков и сам начал поливать их огнем, вынуждая прижаться к земле. Упав рядом с убитым бандитом, Михаил воспользовался им как живым щитом, взял еще один Калашников и бросился в атаку, ведя автоматический огонь с двух рук.

Что-то упало справа, буквально в паре метров от него, застучало металлическим корпусом о камни. Михаил в отчаянном прыжке прыгнул в противоположную сторону, стараясь приземлиться в так кстати подвернувшуюся ему ложбинку. Грянул взрыв, потом еще один и еще. Немного оглушило, но не смертельно. Враги пытались закрыть Михаилу к себе путь гранатами, но, разбрасываясь ими на таком расстоянии, они на некоторое время теряли спецназовца из виду, не желая подставляться под осколки. Этим следовало немедленно воспользоваться. Кондратьев вскочил на ноги, всем телом чувствуя, как уходят драгоценные мгновения, отпущенные ему ситуацией. Тугая струя воздуха ударила в лицо, стараясь задержать спецназовца. Природе было все равно кому помогать, и сейчас она решила усложнить жизнь тому, кто, с большой долей вероятности, спасал ей жизнь. Ядерные теракты могли не просто поставить мир на грань всеуничтожающей войны, они могли опустить его за грань мирного существования, туда, откуда уже невозможно было бы выбраться.