Ричард Маккенна - Ночь Хогги Дарна

— Мне знакомо это чувство, док, — мягко сказал Дэйли. — Ощущаешь себя гигантом, прыгающим из мира в мир.

Облака закрывали большую часть раскинувшегося внизу единственного континента со множеством полуостровов. Упорядоченность очертаний, намеки на системность и прочие признаки человеческой цивилизаций, замеченные Коулом на Тристане и его собственной планете Белконти, здесь напрочь отсутствовали. И это — несмотря на то, что заселение Нью-Корнуолла людьми началось на два столетия раньше освоения Белконти…

Леса тянулись с юга и запада, лишь кое-где вздымались безлесные нагорья, да дождевые тени скрывали от глаз некоторые участки этих всепланетных зарослей. В разрывах облаков Коул видел сверкавшие внизу озера и причудливые узоры на обширной безводной северо-восточной равнине, которая, как ни странно, была окрашена в более темный цвет, чем розовато-желтый лес. Он указал на это Дэйли.

— Цветы, дикий виноград и мхи придают равнине такой оттенок, — ответил интендант, занятый управлением. — А под крышей леса — целый мир. Змеи, птицы, разные животные размером с лошадь. Док, для них деревья слишком велики.

— Конечно! Я читал кое-что об эпифитах. А слабая гравитация всегда способствует гигантизму.

— Это — Ланди, — буркнул Дэйли, ткнув пальцем в экран.

Ланди был похож на яйцевидную голову оскалившегося чудовища, вытянувшего тонкую шею к западному океану. Поперек перешейка пролегла вырубленная в чаще полоса, зажатая между двумя шедшими параллельно лесными массивами. Это и была станция «Бидграсс». Коул вновь увидел ее при заходе на посадку, отметив, что очищенное от леса пространство между высокой стеной и краем леса составляет примерно полмили; строения и поля, вытянутые по прямой, располагались к востоку от стены. Затем эта картина исчезла из поля зрения — транспорт садился.

— Я, наверное, не увижу вас до следующего рейса, — сказал на прощание Дэйли. — Удачи вам, док!

Коул зашаркал ногами по трапу, приятно удивляясь весу двух своих сумок при такой неправдоподобно слабой гравитации. Показались грузовики и подъемники, шедшие поперек белого поля от серебристых дозорных вышек, что стояли цепочкой вдоль стены. Рослые лохматые люди в просторных голубых одеяниях передвигались как-то странно, не сгибая ног. Их лица почудились стоявшему в ожидании Коулу однообразно зловещими и безжизненными.

Рядом с Коулом остановился автомобиль, из которого выскочил высокий старик в таком же, как у остальных, простом одеянии. Он приблизился к будущему ученому. У старика были седые волосы, кустистые и тоже седые брови над глубоко посаженными серыми глазами, а также внушительных размеров нос, загнутый книзу, словно клюв.

— Кто вы такой? — требовательно спросил он.

— Я — Флинтер Коул из университета Белконти. Здесь должны меня ждать.

Старик задумчиво прикусил нижнюю губу и погрузился в раздумье. Наконец он сказал:

— Биолог, да? Вас не ждали до следующего рейса «Горбэлса», Не думали, что вы успеете с этим рейсом.

— У меня совершенно не оставалось времени, чтобы подготовиться. Но когда речь идет о вымирании вида, время становится драгоценным. А я — эколог!

— Так, — протянул старик, — так. Ну, а я — Гарт Бидграсс.

Он пожал Коулу руку, и тот обнаружил, что у старика железная хватка.

— Там, в машине, Хоукинс. Он отвезет вас в усадьбу и поможет разместиться. Я туда предварительно позвоню. Сам я день-два буду занят — надо проверить груз. Так что вы пока отдыхайте.

Он что-то сказал водителю на наречии, звучавшем наподобие староанглийского языка, и быстро двинулся через поле по направлению к вышкам все той же странной походкой, что и остальные нью-корнуоллцы. Насколько Коул мог заметить, он вообще не сгибал колени при ходьбе.

Хоукинс, тоже немолодой, но хрупкий и сутулый, принял багаж и уложил его в машину. Эколог зашагал за ним и чуть не упал головой вперед; сделав усилие, он возобновил движение — теперь уже не сгибая ног, шаркая ступнями по земле, пока не добрался до машины. В эти мгновения он страстно желал ощутить нормальное земное притяжение — как на Белконти или на звездолете.

Они ехали мимо неогороженных полей, зеленевших под злаками и овощами, мимо обнесенных изгородями пастбищ, на которых нагуливал бока мясной и молочный скот старых земных пород. Все это составляло типичную человеческую экосистему. Затем они проехали мимо группы полевых работников, и тут экологу было чему удивиться. В поле трудились люди-гиганты восьми, а то и девяти футов ростом — как мужчины, так и женщины, и все с длинными волосами; некоторые из них не имели одежды. Они даже не взглянули на проезжавших.