Роджер Желязны - Мастер снов

Похоже, что я сел не на то сиденье, - подумал Рендер. Он закурил, а кар уже несся в подземном проходе. Выйдя на противоположной стороне, кар на мгновение остановился, а затем влился в поток движения. Собака направила кар на скоростную линию.

- Ох, - сказала собака. - Ох.

Рендеру захотелось погладить ее голову, но, взглянув на нее, увидел оскаленные зубы и решил отказаться от этого намерения.

- Когда она начала действовать необычно? - спросил он.

- Пришла домой с работы. Не ела. Не отвечала, когда я говорил. Просто сидела.

- Раньше такое бывало?

- Нет.

Что могло стрястись? Может, просто был тяжелый день. В конце концов, Зигмунд всего лишь собака, как ему определить? Нет. Он бы знал. Но что же тогда?

- А как было вчера и сегодня утром, когда она уходила из дому?

- Как всегда.

Рендер попытался еще раз позвонить ей, но ответа по-прежнему не было.

- Ты сделал это, - сказала собака.

- Что ты хочешь сказать?

- Глаза. Зрение. Ты. Машина. Плохо.

- Нет, - сказал Рендер.

- Да. - Собака снова повернулась к нему. - Ты хочешь делать ей хорошо?

- Конечно.

Зигмунд снова уставился вдаль.

Рендер чувствовал себя физически приятно возбужденным, а умственно инертным. У него были такие ощущения с самого первого сеанса. В Эйлин Шалотт было что-то, нарушающее порядок: комбинация высокого интеллекта и беспомощности, решительности и уязвимости, чувствительности и горечи.

"Не находил ли я это особо привлекательным? Нет. Просто это контрпередача, черт ее возьми!"

- Ты пахнешь страхом, - сказала собака.

- Значит, меня пугает цвет, - сказал Рендер. - Сверни на другую полосу.

Серией поворотов они замедлили ход, снова перешли на быстрый, опять на медленный. Наконец, кар поехал по узкой части дороги, свернул на боковую улицу, проехал еще с полмили, негромко щелкнул чем-то по стоянку позади высокого кирпичного жилого дома. Щелчок, видимо, был сделан специальной следящей системой, которая включалась, когда монитор отпускал кар, потому что кар прополз через стоянку, вошел в свое прозрачное стойло и остановился. Рендер выключил зажигание.

Зигмунд уже открыл дверцу. Рендер прошел за ним в здание и поднялся в лифте на пятидесятый этаж. Затем собака прошла по коридору и нажала носом пластинку на двери. Дверь приоткрылась на несколько дюймов. Собака распахнула ее плечом и вошла. Рендер вошел следом и закрыл за собой дверь.

Комната была большая, стены приятно неукрашенные, окраска их скомбинирована ненавязчиво. Один угол занимала большая библиотека пленок; рядом стоял чудовищный комбинированный радиоприемник. Перед окном большой кривоногий стол, вдоль правой стены - низкая софа; рядом с ней закрытая дверь, по-видимому, ведущая в другие комнаты. Эйлин сидела в мягком кресле в дальнем углу у окна. Зигмунд встал возле кресла.

Рендер перешел комнату и достал из портсигара сигарету. щелкнув зажигалкой, он держал пламя, пока Эйлин не повернула голову.

- Сигарету? - спросил он.

- Чарльз?

- Да.

- Спасибо, да. Закурю. - Она протянула руку, приняла сигарету и поднесла к губам.

- Общественный вызов. Так случилось, что я был по-соседству.

- Я не слышала ни звонка, ни стука.

- Может, вы задремали. Мне открыл Зигмунд.

- Да, возможно, что задремала. Который час?

- Почти 4.30.

- Значит, я дома больше двух часов... Видимо, очень устала...

- Как вы себя чувствуете?

- Прекрасно. Чашку кофе?

- Не откажусь.

- Бифштекс пойдет с ним?

- Нет, спасибо.

- Бикарди в кофе?

- Неплохо бы.

- Тогда извините, я на одну минутку.

Она вышла в дверь рядом с софой, и Рендер мельком увидел там большую сверкающую автоматическую кухню.

- Ну? - шепнул он собаке.

Зигмунд покачал головой.

- Не то.

Рендер кивнул. Он положил пальто на софу, аккуратно сложил его на чемоданчике, сел рядом и задумался.

"Не слишком ли большой ломоть видения я бросил ей зараз? Может, она страдает от депрессивных побочных эффектов - скажем, угнетения памяти, нервной усталости? Может, я каким-то образом вывел из равновесия ее сенсорно-адаптационный синдром? Незачем было спешить. Неужели я так чертовски жаждал описать это? Или я это делал по ее желанию? Могла ли она повлиять на меня, сознательно или бессознательно? или я оказался настолько уязвимым?

Она окликнула его из кухни, чтобы он нес поднос. Он поставил его на стол и сел напротив Эйлин.

- Хороший кофе, - сказал он, обжигая губы.

- Удачная машина, - ответила она, поворачивая лицо на его голос.