Алексей Сыровежкин - Переселенцы

Которая слишком жестока и появляется перед ним лишь на какое-то время, чтобы дать понять, что он для неё ничего не значит, и потом снова исчезнуть. В её глазах всегда читалась нотка презрения и пренебрежения к окружающим людям, особенно к мужчинам, особенно к тем мужчинам, которым нужна была только её красота и которые мечтали обладать ею. Поэтому она уже давно решила для себя, что её главное несчастье состояло в том, что она была красивой, насколько бы парадоксально это не звучало. Она редко улыбалась и редко демонстрировала доброжелательность, даже в хорошем настроении, которого, очевидно, у неё не было сейчас. На ней была тёплая кофта, и она держала руки скрещенными на груди так, как будто ей холодно, хотя температура в зале была нормальной, такой же как и всегда. Олег не был любителем читать не только книги, но и эмоции на лицах и в глазах людей, о которых те не говорят сами, но, несмотря на это, он сделал абсолютно правильный вывод, что она о чём-то серьёзно задумалась и чем-то расстроена. И эта великая мысль вдохновила его на второй самый очевидный для данной ситуации вопрос, который заставил его ещё сильнее почувствовать себя героем «какого-то глупого любовного романа»:

– Что ты делаешь здесь среди ночи?

– Стою, – уверенно ответила девушка.

После этого второго акта торжества логичных ответов вполне предсказуемо наступил второй антракт, и автор этой незатейливой пьесы начал судорожно придумывать текст для дальнейших реплик, зная заранее лишь о том, чем же закончится этот нехитрый сюжет, – она уйдёт и будет жить долго и счастливо в объятиях своего прекрасного принца, а обо всех второстепенных персонажах зритель забудет раньше, чем переварит всё съеденное во время антракта. Говоря с ней, он чувствовал себя глупо, но молча он чувствовал себя ещё глупее. На мгновение он задумался о том, чтобы просто уйти, но тогда бы всё закончилось ещё глупее. И под воздействием этого пресса из собственной глупости он выдавил из себя очередной глубокомысленный вопрос:

– Что-то случилось?

– С чего ты взял? – Первая маленькая победа и уже солидный повод для внутреннего торжества – он дождался от неё ответного вопроса и хоть какого-то внимания! Но времени праздновать не было, ведь надо было опять что-то придумывать, чтобы не затушить маленькую искру надежды, которой было так тяжёло разжечь огромный костёр под названием – женский интерес. А в случае с отдельными кострами это особенно сложно, ведь они состоят из слишком сырых и прогнивших веток, к тому же тех сортов дерева, которые вообще не приспособлены к горению, особенно если у тебя проблемы с огнём. Но речь сейчас не об этом. Олег судорожно пытался разжечь костёр и отчаянно дул на искру:

– Ты выглядишь грустной, говоришь с трудом. К тому же это не похоже на тебя. Тебя редко можно встретить вот так, одну, среди ночи, смотрящей куда-то вдаль.

На несколько секунд она повернулась в сторону собеседника, но затем вернулась в исходное положение, демонстрируя тем самым, что космическая даль была гораздо милее её глазам.

– А может, ты просто слышал?

– Что слышал?

– Не прикидывайся.

Олег задумался на пару секунд и решил последовать этому совету:

– Скажи, это из-за Даниила? Прости, что сую нос не в свои дела, но я не мог не спросить.

– Прощаю.

Столь категоричный ответ, смысл которого Олег понял не сразу, был как сильный порыв ветра, который почти что затушил искру, но отчаянный искатель приключений не терял надежду и продолжал бороться с силами природы, неподвластными ему, решив воспользоваться последним и самым мощным средством:

– Мне кажется, что ты не должна позволять ему так с собой обращаться, – заявил Олег, предварительно собрав всю волю в кулак и ощутив непривычно сильный прилив смелости, стараясь сделать это максимально уверенно, что заметно контрастировало со всем сказанным ранее.

– Что? Так значит, ты всё-таки слышал?

– Конечно, слышал, ведь наши дома совсем рядом, а вы продолжали ссориться и кричать даже тогда, когда ты выбежала в коридор. И это много кто слышал. Все, кто не спал.

– Но только у тебя хватило глупости пойти за мной и начать приставать со своими расспросами?!

– А может, я хотел тебя успокоить?

– Успокоить? Говоря о том, что я должна, а что не должна позволять другим?! Да и кто ты такой, чтобы меня успокаивать?! – В эту минуту она являла собой образ сильной женщины, поэтому она не хотела плакать и бросаться жаловаться на жизнь. А сильный человек скорее будет проявлять агрессию, чем позволит себя утешать и тем более давать какие-то советы. Но зато эти эмоции заставили её ещё на несколько секунд взглянуть в сторону Олега, что уже было большой радостью для него. Даже тогда, когда её глаза выражали гнев, они казались ему идеалом красоты, и он был готов любоваться ими бесконечно долго. Поэтому он продолжал этот неравный бой со стихией под названием – женское сердце.

Читать дальше