Олег Шовкуненко - Битва во мгле

— Пятнадцать часов назад прямо на моих глазах невидимки в клочья разорвали два вот точно таких же шагохода, а вместе с ними почти три десятка живых душ! И это не мартышки с «Фантерскрипта»! Это ребята из четвертого взвода и лучшие техники Фалека!

На секунду перед Мишелем встали сцены этой жуткой охоты, в которой «Головорезам» досталась незавидная роль дичи. Опасность возникла совершенно неожиданно. Сигналом тревоги послужил не вой сирены, не выстрелы и не боевой клич. Все началось с крика, душераздирающего человеческого вопля. Психонейронные трансляторы боевого шлема превратили этот звук в часть сознания Мишеля, одновременно передавая ему все муки и страдания гибнущего товарища. Кто это? Где это? Сержант стоял один посреди пустынного лагеря. Излучатели 55-го молчали. Окружающий пейзаж, как и прежде, был угрюм и недвижим. Однако все же что-то изменилось. Атмосфера наполнилась страхом, которому не могла противостоять даже закаленная в боях воля солдата.

Невыносимый скрежет стал продолжением человеческих стонов. Тьюри попятился, увидев, как шеренга эктонских шагоходов, составлявшая южную часть периметра, дрогнула. Центральная машина получила чудовищный нокаутирующий удар и рухнула набок. Остекление кабины разлетелось вдребезги, а борта начали гнуться, как будто по ним заходила необъятная кувалда. Корпус гражданского шагохода выдерживал удары лишь несколько минут. Первая трещина означала гибель машины вместе со всем экипажем. Мирный транспортник разлетелся на куски. Невидимое нечто рвало металл на бесформенные полосы, которые вместе с кусками человеческих тел засевали равнину зернами смерти. Мир взорвался воплями умирающих, грохотом выстрелов и скрежетом сминаемого металла…

Очнувшись от жутких воспоминаний, Мишель натолкнулся на озабоченный взгляд Манзони.

— Ну, чего ты завелся? — Риккардо сконфуженно смотрел на своего коллегу. — Ничего плохого я не имел в виду. Просто пошутил.

— Хорошо пошутил, причем вовремя, — остановил перепалку сержантов Лафорт. — Самое время поговорить о невидимках. Есть какие-нибудь идеи?

Взгляд капитана медленно поплыл по десантному отсеку 17-го, по очереди задерживаясь на озадаченных лицах.

— Какие там еще идеи! — внес свое обычное предложение Фурье. — Спалить всех к чертовой матери и дело с концом! Излучатели «Сахаев» как раз годятся для этой работенки, это вам не жалкие лазеры транспортников!

— Оригинальное решение, — улыбнулся Строгов. — Как всегда в стиле первого взвода. Одно маленькое «но». Что произойдет, если мы столкнемся с численно превосходящими силами невидимок? Сумеют ли «Сахаи» противостоять им?

— Вот-вот, — согласился с сомнениями лейтенанта Симон Дюваль. — Одной из моих машин уже довелось схлестнуться с этими дьяволами, так сказать, в рукопашную. Теперь на «Сахае» капрала Рутова красуются три борозды, пропаханные в броне, словно в мягком черноземе.

— И все-таки не пойму, — вслух подумал Фурье, — как эти уроды могут атаковать боевые машины? Они же .мягкие и невесомые.

— Ни черта себе невесомые! — хмыкнул Дюваль.

— По данным, которые сняли приборы «Сахаев», можно говорить об изменениях электромагнитного поля внутри невидимок, — попытался прояснить ситуацию Фельтон. — В случае необходимости медузы генерируют поля колоссальной напряженности. При таких условиях с газообразными телами происходит что-то невероятное. Они словно кристаллизуются, что позволяет невидимкам создавать холодное оружие разных конфигураций, по своей твердости превосходящее высокомолекулярную броню.

— Не думаю, что это главное объяснение их разрушительной мощи, — засомневался Николай Строгов. — Должно быть что-то еще. Вспомните кадры с гибнущего «Фантерскрипта», там ведь тоже поработали невидимки. — Лейтенант задумчиво провел взглядом по стене шагохода. — Этот разжиженный металл, эти странные звуки и тени…

— Ну, извините, других данных у меня нет. — Пьер обиженно развел руками.

— Об этом я и говорю, — Строгов предупреждающе погрозил пальцем. — Открытое сражение сейчас — дело преждевременное.

— Что же нам тогда предпринять? — скис Фурье.

— Искать ответы. Пока мы не поймем, кто противостоит нам, каковы его цели и возможности, мы будем терпеть одно поражение за другим. Вечное бегство станет нашей единственной тактикой и нашим единственным образом существования.

— Хочу сказать я… — Хранивший молчание Фалек тяжело поднялся со своего места. — Во всем, что происходит, вижу много странного я. Мир раскололся надвое. Все, что считали мы доселе мертвым и безопасным, стремится на планете этой смерть нам принести. Камень и газ врагами нашими стали. Значит это, что живы они, так же как и мы!