Виталий Забирко - Мародер

Опасаясь прикасаться к тени руками, я снова сел в кресло, каблук об каблук разулся и ногой отшвырнул брюки вместе с туфлями в сторону.

Тень была похожа на большую жирную кляксу. Она лежала на полу, подрагивала, как желе, сливаясь по цвету с черными носками, и создавалось впечатление, будто я обеими ногами основательно увяз в луже гудрона. Ковровое покрытие пола сквозь тень не просматривалось.

Все так же одними ногами я попытался стащить с себя носки, но ничего не получилось. Вот уж влип так влип… По самые уши. Когда коготок увяз, то глупо бояться притронуться к тени руками. Поздно цирроз лечить, если печень отпала.

Я нагнулся, потрогал тень и испытал странное ощущение, словно она была осязаемой. Пальцы свободно проходили сквозь черноту, касались ворса паласа, но в то же время тень выталкивала пальцы из себя, будто они погрузились в лужицу ртути. Попытался захватить тень кончиками пальцев, но она так же легко, как ртуть, выскользнула. Любопытной субстанцией наградил меня временной разлом… Надолго или нет, понятия не имел, но так или иначе мне предстояло с ней жить. Долго ли, коротко, всю жизнь или только часть, но привыкать надо, а поэтому лучше всего с самого начала не придавать тени особого значения и не обращать на нее внимания. Будто бы так и надо, будто такая тень у всех без исключения.

Сбросив с себя остатки одежды, я направился в ванную комнату. Не обращать внимания на тень не получалось — она гирями висела на ногах, и я шел по полу, как по болоту.

Забравшись под душ, включил воду, намылился… Тут-то и началось светопреставление. Тень взметнулась, выросла выше меня и начала кривляться в струях воды, карикатурно повторяя мои движения. Что с неё возьмешь — тень, она и есть тень, даже приобретённая во временном разломе.

Закрыв глаза, чтобы в них не попал шампунь, я принялся тщательно мыться, но образ метущейся в струях воды тени не шел из головы. Душ — еще куда ни шло, а что она начнет вытворять, когда буду сидеть на унитазе? Закончив мыться, я ополоснулся и только затем осторожно приоткрыл глаза.

Тень никуда не исчезла. Она присела, стала немного ниже, но, заштрихованная плотными струями душа, продолжала плясать жирной человекоподобной кляксой с широко расставленными руками. В ее карикатурной плоской голове то появлялись, то исчезали сквозные прорехи глаз, рта, но я не был уверен, в действительности ли она кривлялась или это иллюзия от струй душа.

Когда выключил воду, тень с шумом упала на пол. но опять я не был уверен, что именно она плеснулась у ног, а не остатки воды. Но в то, что тень всосется в сток вместе с водой и мыльной пеной, я не верил. И правильно делал, потому что, когда насухо вытер голову полотенцем и поплелся в комнату, тень гирями на ногах последовала за мной.

Подойдя к кровати, я сбросил с нее вонявший гарью пиджак, ничком рухнул на постель и зарылся лицом в подушку. Надо было тщательнейшим образом проанализировать ход прошедшей акции, выявить все ошибки и просчеты, чтобы впредь не наступать на те же грабли, но голова отказывалась работать. Стресс есть стресс, и никакая психологическая уравновешенность не способна ему противостоять. А поскольку лучшее средство для снятия стрессовых аберраций — сон, я выставил биологический хронометр на срок в один час и мгновенно уснул. Что умею, то умею. Хныкать, распускать нюни пиллиджеру не положено, и если не умеешь держать себя в руках, то отправляйся назад.

Проснулся я ровно через час в той же позе, уткнувшись лицом в подушку. Спал крепко, без сновидений, но не могу сказать, что проснулся свежим и бодрым — стрессовые ситуации так просто не проходят. Все же благодаря короткому сну, вернулась трезвая ясность и холодная рассудительность. Чего я и добивался. Мало того, во время сна мозг подсознательно проанализировал мое поведение во время акции, и теперь я твердо знал, в каком ключевом моменте совершил непростительный промах.

Это был прыжок на пятнадцать минут вперед в кабинете управляющего Тамта. По версии вариатора нужно было переждать, но я почему-то нарушил святое правило пиллиджера ни на йоту не отступать от разработанной поведенческой версии во время акции. При этом не имело никакого значения, что в кабинет в это время никто не должен был войти. Будто черт меня за руку дернул… И я начинал догадываться, что это за черт. Не мог я просто так, с бухты-барахты, отступить от правил! Ай да сэр Джефри… Похоже, он применил дистанционное подсознательное внушение, причем настолько мягкое, что психологическая защита не сработала, а подсознание среагировало на внушение только после скачка, когда мне показалось, что в комнате что-то изменилось. Не напрасно я затем комплексовал перед прыжком на лестнице северной башни — нарушило-таки внушение мою психологическую устойчивость.