Виталий Забирко - Мародер

Котище и кошка дружно повернули ко мне головы, посмотрели на меня: он — зелеными, она — желтыми глазами, — а затем так же дружно повернули головы к винтовой лестнице. Снизу раздались чьи-то шаги, заскрипели ступеньки.

«Сэр Джефри, — подумал я. — Или Ваня-«небожитель»… Или…»

По ступенькам на балкон поднялась Злата, и я опять ничуть не удивился. Ожидал нечто подобное, не совсем дурак.

На Злате были белые кроссовки, бежевые шорты и такая же бежевая охотничья безрукавка с многочисленными карманами. В правой руке она несла мою сумку, которую я оставил в ячейке автоматической камеры хранения аэропорта.

— Привет! — сказала она, ступив на балкон. — Я же писала в записке, что вечером буду.

— Привет, — натянуто поздоровался я и поправил: — Сейчас утро.

— Тем лучше, — не стала возражать Злата, подошла к столику, поставила мне под ноги сумку. — Нехорошо свои вещи забывать, вдруг пригодятся?

Я ничего не сказал, хотя понял, что назад мне не вернуться. Иначе зачем тогда понадобилось изымать мои вещи из ячейки камеры хранения аэропорта? И на вилле меня никто не хватится: смотритель Алексей подумает, что улетел, а Игнат — что остался, чтобы назавтра выехать катером.

Быть может, именно понимание безысходности ситуации вернуло мне ясность восприятия окружающего, и сознание наконец воссоединилось с покинутым телом. Я посмотрел на Злату, на двух межвременных тварей в образе котов. Теперь уж точно- finita la commedia. Для меня, по крайней мере.

— Можно сесть? — спросила Злата.

— Садись, — пожал я плечами.

Она взяла из кресла пакет, заглянула в него.

— Ты купался прямо в одежде?

— Не прямо, а криво, — зло процедил я. — Можно подумать, ты этого не знаешь.

Злата ничего не ответила, вынула из пакета мокрое полотенце, встряхнула и повесила на перила.

— Умиляюсь женской обстоятельности, — едко заметил я. — Думаешь, успеет до цунами просохнуть?

Она снова не ответила, села в кресло напротив, посмотрела на пустые стаканы, на бутылку колы.

— Это был Воронцов? — спросил я, указав пальцем вниз.

— По крайней мере, он так себя называл, — подтвердила Злата мою догадку.

— А ты уверена, что больше никто из постантов здесь не появится?

— Уверена.

— Почему?

— Потому что теперь в будущем не будет постантов. Будет другая реальность… Налей мне, пожалуйста, колы, пить хочется. Жарко.

— В одежде надо купаться, тогда не будет жарко, — мстительно проговорил я. Не получалось у меня с ней нормального разговора. Слишком много она для меня значила еще совсем недавно, чтобы я мог спокойно воспринять ее в нынешней ипостаси.

— Пожалуйста, — снова попросила она.

Я сдержался, чтобы не нагрубить, взял бутылку, хотел открыть, как вдруг вспомнил, что у меня в сумке.

— А как насчет пива?

Злата улыбнулась, но улыбка получилась ненатуральной, вымученной.

— Разве что «Баварского» фирмы «Сармат». Мне понравилось.

Недолго думая, я швырнул колу с балкона, нагнулся к сумке, расстегнул молнию и вынул две бутылки пива.

— Какой запасливый, — сказала Злата, и по ее тону можно было предположить, что в сумку она не заглядывала и о пиве не знала. По крайней мере, сказано было искренне, и мне хотелось в это верить. Хотя, как я теперь понимал, актриса она еще та… Но если ни во что и никому не верить, зачем тогда жить? Тем более что жить оставалось всего полчаса.

— За что пьем? — спросила она, когда я разлил пиво по стаканам.

Я посмотрел на нее, повернулся к океану, посмотрел на воду, на небо, на солнце. Монотонно, набегая на берег мелкой волной, шелестел прибой.

— За жизнь… — тихо сказал я и отхлебнул большой глоток.

— За жизнь, — эхом отозвалась Злата.

Сбоку раздалось недовольное шипение, я недоуменно повернулся и увидел, что Сатана и белая кошка требовательно смотрят на Злату.

— Вы еще здесь? — удивилась она.

Белая кошка снова зашипела.

— Да, да… — спохватилась Злата, похлопала по карманам куртки и извлекла джамп. — Это?

Котище и кошка в унисон кивнули.

У меня екнуло сердце. О джампе, без которого Злата просто не могла попасть сюда, я как-то не подумал. Совсем поглупел…

Злата выдвинула из джампа антенну, взялась за нее, а затем изо всей силы ударила об пол так, что только осколки брызнули.

— Прощайте… — вздохнула она, и белая кошка с черным котом медленно растаяли в воздухе. Последним, что я увидел, была улыбка Чеширского Кота, которую напоследок подарил мне Сатана. Совсем как в «Алисе в Стране Чудес».