Александр Фролов - Гребень Дракона

– Вы можете перемещаться во времени?! – изумиленно воскликнул я.

– Да. Но к этой теме мы вернемся позже, когда я познакомлю тебя с теорией виртуазности.

– Роза, а зачем нужны эти занятия, уроки, тренировки? Полагаю, это же всё не просто так, с бухты-барахты, должна быть какая-то цель. Скажи, к чему меня готовят?

– Ты – основное звено очень важного эксперимента, но о твоём предназначении я смогу тебе поведать циклов через десять. Всё зависит от того, как ты себя покажешь, – произнесла она и, улыбнувшись, приказала: – Раздевайся! Полностью!

«Если женщина требует такового от мужчины, то надобно исполнять её прихоть», – поразмыслил я и безропотно повиновался.

Ласка внимательно рассмотрела меня со всех сторон, затем открыла объемный экран, на котором высветились мои кости, сухожилия и мышцы, словно с меня содрали кожу, и сообщила с ноткой восхищения в голосе:

– У тебя от природы атлетическое сложение, пропорциональная фигура и могучая мышечная масса. Но мы немного подработаем твоё тело и сделаем его – божественно красивым! – Она принялась формировать мою объемную голограмму, приговаривая: – Здесь добавим рельеф, здесь чуть сдвинем в сторонку, икры только приподнимем снизу, а вот тут, тут и тут нарастим… О! Великолепно! Ну-ка, полюбуйся. Нравится?

– Да-а. Впечатляет, – удовлетворенно протянул я. – Роза, а ты, что, можешь нарастить мышцы до любой величины?

– Могу. Но кому это нужно? Во всём должна быть мера и гармония. Вот у тебя сейчас бицепс с трицепсом сорок девять сантиметров в обхвате; сдуру можно и метр нарастить, но мы сделаем шестьдесят пять… Теперь мы твою телограмму передаем в Медсеть в качестве задания, и через пять-шесть циклов ты станешь таким, как я слепила.

Наставница взмахнула рукой, и меня всего покрыла прозрачная голубоватая пленка.

– Не беспокойся, Ник: это – корректирующее поле. Оно формирует мускулатуру с сухожилиями и способствует разработке подвижности суставов. А разрабатывать их надо, чтобы в последствии тебя не травмировали собственные внутренние опции. Мы будем надевать на тебя это поле на всех тренировках. Теперь садись на тренажер и крути педали…

И я крутил педали, подтягивался на турнике, отжимался от пола с пятипудовой гирей на спине, приседал со штангой, садился на шпагат; и вообще, повторял всё за виртуальным инструктором с экрана. А рядом, то же самое добросовестно и ретиво, проделывала Ласка. При выполнении упражнений я чувствовал, как моё тело толчками сжимала голубая пленка и из неё в меня втекала энергия теплыми потоками.

По окончании занятий, я в своей раздевалке крикнул: «Люсик! Буду минор через десять». Ополоснулся под душем, оделся и, назвав в транслифте свою фамилию, вмиг перенесся домой.

2

В вестибюле я приостановился и прислушался. С Люсиной половины чуть слышно звучала красивая неземная музыка. «Слава богу, что не агуцианская», – подумалось мне.

Шторы были раздвинуты, и сквозь стеклянную стену было видно, что к лоджии примыкает обнесенная балюстрадой круглая площадка, метров восемь в поперечнике. На ней виднелся плафон, в виде шляпы: прозрачная трехметровая полусфера с блестящим плоским ободом. «Какой-то светильник. Маяк, что ли? Ага, а меня, наверное, натаскивают на должность смотрителя маяка, – подумал я и ухмыльнулся: – Буду маячить азбукой Морзе несущимся сквозь туманности звездолётам».

– Фомич! Ты уже дома? – раздался сзади радостный восглас Люси.

– Что это за фонарь? – спросил я вместо ответа.

– Это не фонарь, а летательный аппарат – твой собственный гравилёт, – отозвалась служанка. – Ты умеешь управлять ими?

– Нет. Даже не знаю, с какой стороны в них садятся.

– Тогда, пока ты не прошел вождение, лучше в него и не садись; может произойти непоправимое, – предостерегла она. – По «Этикету», то есть, закону для андроидов, если с тобой дома что-нибудь случится, то меня аннигилируют. И правильно сделают, потому что я сама себе этого не прощу. Поэтому айда кушать, от греха подальше. В столовой уже всё накрыто. Я такую вкусную селедочку приготовила!

На стол Люси поставила обещанную маринованную сельдь (в томатном соусе и с лучком), жаркое с тушеными овощами, какао с ватрушками, а на десерт – какие-то рубиновые плоды, размером с ягоды крыжовника.

За ужином я её спросил:

– Почему тебя назвали каким-то нехарактерным для россиян именем – Люси?

– Нам всем при сходе с конвейера дают такие имена, чтобы отличать андроидов от людей. Женщин-андроидок обычно называют Барби, Лилу, Ариэль, Эллис, Кэрри, а мужчин – Микки, Пьеро, Дуду или Адриано.