Марат Байпаков - Эрис. Тихе

Яркое солнце Сицилии начала лета безжалостно жжёт участников уличного сражения. Жажда сушит рты. Но где взять воду среди ненавидящих друг друга людей? Мирон рвётся к вожаку мятежников. Атакующий в ярости схваток не видит, как следом за ним в атаку устремляется его отряд, за отрядом – горожане-ополченцы, примкнувшие к гаморам. Если бы «Кронос» в этот миг славы оглянулся назад, то увидел бы, что несколько тысяч сограждан воодушевлены его примером бесстрашия.

Широкую спину старшего командира прикрывают трое. Молодой эфеб, хоревт и танцор. Четверо воинов ведут за собой шеренги. Гаморы в театральных нарядах мастерски владеют оружием. Вокруг артистов падают раненые, умирающие, убитые экзомисы. От «впавших в безумие» в страхе подаются прочь нерешительные люди из Тихе. До главаря мятежа Мирону остаётся пробиться через три-четыре экзомиса. Вожак спешно покидает плечи товарища. Трусливо исчезает где-то в глубине ревущей толпы. Разочарование от потери близкой удачи охватывает храбреца. «Бог Кронос» на короткое время прекращает рубку, пытается определить, куда мог запропаститься источник бед.

– Вижу его! – выкрикивает эфеб, указывает ксифосом направо. – Мирон, я Клеарх. Помнишь меня?

– Клеарх, за ним, не дай ему исчезнуть. Я прикрою тебя. Ты следуй за Клеархом – Мирон отправляет танцора-гамора в сопровождение тяжеловооружённому эфебу.

На сияющего «бога Кроноса» набрасываются три чёрно-серых экзомиса. Из-за спины выскакивает на помощь командиру отряда хоревт. «Бог Кронос» парирует удар кинжала клинком. Кинжал выпадает из раненой руки на камни площади. Составной нагрудник из наборных досок на верёвках поверх грубого из шерсти экзомиса принимает клинок Мирона. Доски раскалываются. Ксифос пробивает грудь мятежника. Вопль смерти оглушает рядом бьющихся соседей. Ударом щита «бог Кронос» сбивает с ног второго мятежника. Тыльником рукояти ксифоса, ударом сверху вниз, дробит темень черепа рухнувшего на колени. Хоревт вступает в поединок с третьим атакующим. Действуя двумя кинжалами, наносит два смертельных удара в живот. «Бог Кронос» бегло вглядывается в лицо хоревта.

– Эсхин? Сын Полиника? – вопрошает «бог Кронос» перепачканного кровью певца.

– Да, мой лохарг 72 72 Лохарг – командир лоха, тактической единицы пехоты полисов, примерно сто воинов. ! Эсхин! – отзывается сын главы рода Ксантиклов. «Бог Кронос» кивает в сторону сражающегося эфеба.

– Поймать главаря! – Шеренги поступают к старшему командиру. «Бог Кронос» размахивает над головой окровавленным ксифосом. Со стороны участникам битвы уверенно представляется, что лохарг тем жестом призывает сплотить ряды. Трое отчаянных рубак устремляют туда, где был замечен в последний раз вожак мятежников.

Сальпинга на другом конце площади театра несравненно виртуозно распевает жестокий сигнал к наступлению. Ополченцы из зрителей заполняют опасные пустоты на флангах. Равняются добровольцы в построениях на сплочённый отряд «Кроноса». Среди добровольцев строго раздаются голоса подоспевших архонтов-фермосфетов, жрецов, мистов культов, глав фил и гетерий. Хаос в рядах зрителей переменяется подобием бранного порядка. Зрители ещё не фаланга – на то нет положенных доспехов, копий, шлемов, – но уже не протестующая толпа. Всяк из оружие держащих вспоминает давнюю или недавнюю службу в эфебах.

Люди пылают восторженным желанием постоять за эллинские традиции. Зрители потрясены происходящим. Театральная трагедия из жизни богов, начатая «богами» у фимелы, продолжается смертными руками на улицах родного города. Быстротечная битва замедляется, растягиваясь на бесконечно долгую ленту времени, заполненную искажёнными гримасами, криками, поединками, смертями, агониями, возбуждением, страхом, восторгом, безумием. Люди в сражении утрачивают лица. Никто не спрашивает имени рода у соседа. Никто более не интересуется у нового знакомого достатком, занятием, местом жительства в городе. Суета размеренно-привычных дел позабыта. Позабыто и негласное неукоснительно соблюдаемое требование поддерживать на публике видимое достоинство. Праздничные накрахмаленные, отутюженные, собранные на складки, украшенные узорами или вышивками наряды утратили цвет, форму, залиты потом, грязью, кровью, порваны.

Эсхин

В свалке сражения на площади раздаётся громкий призыв мятежников: «Тихе с нами!» Главный вожак бунта, возвысившись над толпой, сидя на плечах товарища, указывает направление к отступлению. Ряды путчистов громко поют пеан: «За Тихе! За Тихе умрём! За Тихе пойдём! Победим-победим!» Белая маска разворачивает построение шеренг, перекрывает улицу к кварталу Тихе, к отряду «Архонта» пробивается отряд в синих линотораксах, отрезая тем самым путь к отступлению. Во главе отряда паломников оказывается певец в золотой маске богини Эрис. Два отряда, «Архонта» и «Эрис», решительно наступают. С десяток экзомисов падают ниц перед ними.