Роберт Хайнлайн - Двери иных миров

– Нет, я не считаю вас сумасшедшим.

Сейчас ее голос звучал успокаивающе, словно при разговоре с капризным ребенком.

– Только вы слишком много тревожитесь. Расслабьтесь, успокойтесь. Вы не хотели бы что-нибудь выпить?

– Стакан воды, если это вас не затруднит.

Хоть вода, хоть виски, главное – стакан. Выйдя на кухню, Синтия взяла с полки высокий стакан с гладкой, без каких-либо узоров, поверхностью. Аккуратно протерев стакан, она с той же аккуратностью – чтобы не замочить стенки снаружи – налила в него воду, положила лед и отнесла гостю, осторожно держа за донышко.

Однако замыслу ее не суждено было осуществиться. Хог стоял перед зеркалом, судя по всему поправляя галстук и вообще приводя себя в порядок после возвращения на место чесночного ожерелья. Когда гость повернулся к вошедшей в комнату хозяйке дома, оказалось, что он – намеренно или ненамеренно – уже надел перчатки.

В надежде, что он снова их снимет, Синтия предложила Хогу присесть, но тот вежливо отказался.

– Нет, нет, я и так отнял у вас слишком много времени.

Выпив полстакана воды, он поблагодарил ее, попрощался и удалился.

– Ушел он? – появился в двери Рэндалл.

– Да, ушел, – повернулась Синтия. – Знаешь, Тедди, делал бы ты сам свою грязную работу. У меня от него мурашки по всему телу. Я же чуть не заорала, хотела уже звать тебя на помощь.

– Спокойнее, мать, спокойнее.

– Все это очень хорошо, но только лучше бы нам никогда его не видеть.

Подойдя к окну, Синтия распахнула его настежь.

– Слишком поздно, мы уже влезли в это дело с головой.

Глаза Рэндалла остановились на стакане.

– Слушай, ты что, взяла его отпечатки?

– Ничего не вышло, наверное, он прочитал мои мысли.

– Жаль.

– Ну и что же ты намерен делать дальше?

– Есть у меня одна мысль, но надо еще подумать. А что это он такое наплел про чертей и человека в зеркале, который за ним следит?

– Он говорил совсем не так.

– Наверное, я и есть тот самый человек. Сегодня утром я следил за ним при помощи зеркала.

– Он говорил не буквально, а в переносном смысле. Психует он, дергается.

Синтия резко повернулась, ей почудилось сзади какое-то движение. Однако там все было спокойно: мебель, стена – и больше ничего. Наверное, просто отражение в зеркале.

– Вот и я начинаю дергаться, – добавила она. – А что касается чертей, то какие мне еще черти после него самого. Знаешь, чего бы я хотела?

– Чего?

– Хорошую дозу чего-нибудь покрепче и лечь пораньше.

– Мысль здравая.

Выйдя на кухню, Рэндалл начал смешивать заказанное женой лекарство.

– А бутерброд надо?

Когда Рэндалл пришел в себя, он обнаружил, что стоит, одетый в пижаму, в гостиной перед висящим рядом с входной дверью зеркалом. Его отражение – нет, какое там отражение, изображение в зеркале было вполне пристойно облачено в несколько консервативного вида костюм, приличествующий серьезному деловому человеку, – изображение обратилось к нему:

– Эдвард Рэндалл.

– А?

– Эдвард Рэндалл, вас вызывают. Вот, возьмитесь за мою руку. Пододвиньте стул, тогда пролезть будет совсем легко, сами увидите.

Почему-то такой способ действий показался вполне естественным, более того – единственно возможным. Рэндалл поставил перед зеркалом стул, взял предложенную ему руку и пролез сквозь зеркало. На другой стороне под зеркалом оказалась раковина, с ее помощью Рэндалл легко опустился на пол. Он и его спутник находились в маленькой, выложенной белым кафелем туалетной комнате – такие часто встречаются в конторах.

– Быстрее, – поторопил его спутник. – Все остальные уже собрались.

– Кто вы такой?

– Моя фамилия Фиппс, – слегка поклонился Рэндаллу его компаньон. – Сюда, пожалуйста.

Открыв дверь туалета, он несильно подтолкнул Рэндалла. Зал, в котором они оказались, явно предназначался для заседаний совета некой фирмы. В настоящий момент как раз и происходило одно из таких заседаний: за длинным столом сидело около дюжины человек. Все эти люди смотрели на Рэндалла.

– Алле-гоп, мистер Рэндалл!

Еще один толчок – на этот раз не такой уж нежный, – и он сидит в самом центре полированного стола. Сквозь тонкую ткань пижамы явственно ощущался холод гладкой, жесткой столешницы.

Не в силах совладать с охватившим его ознобом, Рэндалл покрепче закутался в пижамную куртку.

– Кончайте эти штучки, – сказал он. – Дайте мне слезть отсюда.

Попытавшись встать, он сразу убедился, что не способен даже на такое несложное действие.