Юрий Петухов: Дверь в иной мир

Юрий Дмитриевич Петухов

ДВЕРЬ В ИНОЙ МИР

С самого утра Сашка был настроен необычайно решительно. Все! Хватит! Пора точку ставить! И решительность эта не угасла в нем к концу рабочего дня. Он шел к Светкиному дому, распаляя себя на ходу. В тоже время он смутно ощущал в себе нечто похожее на гордость, дескать, вот он какой, не трус, не тряпка, настоящий мужчина, сам идет на последний, решающий разговор. Чтобы уж раз и навсегда! Чтобы не трепать нервы! Хватит, за три года их встреч и расставаний он извелся окончательно, терпеть больше не намерен! И пускай болтают, что ревность удел глупцов, пускай! Тут случай особый!

Вчера за кружкой пива излил он душу другу Славику. Тот долго не размышлял: "Да чего ты прилип к ней? Рви смелей, раз такое дело, не пропадешь!" Так и надо - смело, сразу! Все равно у них ничего не получится и не сложится, раз за три года даже съехаться не смогли, значит, тут что-то не так, значит, не больно-то она и хочет съезжаться, нет, пора!

И все-таки по дороге он свернул в знакомый переулочек. Там располагались две достопримечательности: средняя школа, а напротив заветная точка, магазин "Вино". В соответствие с последним постановлением магазин работал с восьми утра до двенадцати ночи. Сашка взял пару "бомб". Водки не было, спозаранку расхватали все восемь завезенных машин. Но Сашка не брезговал и бормотухой. Одну бутыль он раскокал, когда продирался сквозь очередь. Облился сам, облил других. И от этого совсем остервенел. Вторую выглушил из горла тут же, за углом. Но ведь что получалось! Не брала, зараза! Второй раз в магазин-забегаловку Сашка не полез. Ну их! Надо было задуманное выполнять! Он обтер ладонью замоченные черной грязной слизью бормотени усы. И решительно развернулся - да, пора!

Дошел он быстро. Но еще прежде, чем дверь захлопнулась за спиной, на Сашку навалились недобрые предчувствия, ощущение какой-то нереальности и глупости всего происходящего. Он даже остановился, провел рукой по лицу. "Бред какой-то!" сказал вслух сипато и неуверенно. До лифта надо было протопать вверх полтора пролета. И он пошел - не хватало еще всяким предчувствиям верить, враки все это!

У двери лифта стояла бабка в сером мужском макинтоше. У ее ног лежала неподъемная связка газет и журналов. "На два абонемента! - невольно отметил Сашка. Бабка смотрела из-под надвинутого на самые брови толстенного платка угрюмо и недоверчиво, так, будто незнакомый парень собирался у нее спереть тюк с макулатурой. И Сашка не стал дожидаться лифта.

Два этажа прошмыгнул мигом, на подходе к четвертому дыхание сбилось, и он мысленно поклялся завязать с куревом в самое ближайшее время. Из всех его предыдущих клятв запросто можно было сложить антиникотиновую книжонку страниц на четыреста, К шестому этажу он выдохся окончательно и остановился передохнуть. Сверху доносились какие-то невнятные звуки, напоминающие рассерженное бурчание унитаза. Сашка прислушался. Нет, это был не унитаз, кричал человек. Видимо, из квартиры кричал, из-за запертых дверей, потому и не разобрать было толком - о чем кричал.

Дыхание налаживалось медленно, да и сердце постукивало с надрывом. Но дольше выстаивать Сашка не захотел, он неторопливо пошел вверх. Звуки становились отчетливее, уже можно было разобрать, что это бесконечная череда пока еще невнятных угроз и ругательств.

До Светкиной квартиры оставалось не больше полусотни ступенек, когда Сашка понял, откуда несутся крики. Он вспомнил про неясное предчувствие, охватившее его внизу, и нахмурился. Не хватало только, чтобы сбывались всякие дурацкие вещи! Он сам не заметил, как сбавил шаг, и принялся напряженно вслушиваться. Из-за двери хриплым пропитым басом обещали "засудить кого-то за издевательство над человеческой личностью". Из-за Светкиной двери!

А он еще боялся не застать ее дома. Да уж лучше бы и не застал! Сашка замер, прислонившись к стенке - а не уйти ли, ко всем чертям, навсегда, чтобы никогда не появиться здесь?! Над его плечом процарапанная в зеленой краске, затертая, но, наверное, вечная, маячила знакомая до тошноты надпись: "Светка + Сашка = ", далее было уродливое сердечко, пронзенное стрелой, и совсем свежее и корявое: "дураки!"

Крики стихали на полминуты, затем возобновлялись примерно на то же время - периодичность угроз и ругани начинала забавлять Сашку, но как-то по-злому, настраивая его на что-то мало предсказуемое. Ситуация окончательно убедила его в правильности принятого утром решения: раз уж дошло до такого терпеть нельзя!