Брайан Олдисс: Экватор

Тони медленно сложил донесение. В голове у него складывались какие-то строчки:

«И начинания, разросшиеся мощно, с теченьем времени уходят прочь, теряя имя действа». Кто это сказал? Шекспир?

Он был смущен: с дипломатической точки зрения это безусловно было победой. Роски признались в собственной слабости, и их теперь можно будет поставить на место. Но все же — вскипающие океаны, дети, поджаривающиеся в своих колыбелях, умирающие планеты — Тони не так представлял себе счастливый конец.

— Должен сказать, — произнес Пардоу, холодно глядя на Тони, — что вы сразу показались мне довольно тяжелым и нахальным молодым человеком. Как типично для вашего поколения никак не реагировать на такие грандиозные новости.

— О, Господи! — воскликнул Тони. — Но я думал…

— Простите, если я прерву вас: без сомнения, вы думали о своей собственной славе, я читаю вас, как открытую книгу. Когда Генеральный Секретарь Хендерсон сказал вам, что вы свободны, я надеюсь, он имел в виду, что вы уйдете отсюда тотчас же. И еще одно, — пожалуйста, заберите с собой мисс Итаи, Насколько я понял, она к вам привязалась: для меня это является еще одним доказательством глупости росков.

Тони тяжело посмотрел на старика, такого свежевыбритого, такого чистого и улыбающегося. С неожиданным для себя самого самообладанием он подавил нарастающую злость. Он хотел сказать, что роска невозможно понять до конца — как и человека, но не смог вымолвить ни слова. Он понял, что точно так же не сможет понять Пардоу, как Пардоу не смог понять его.

Он расстроенно повернулся к Бенде Иттаи. Ее, по крайней мере, стоило попытаться понять.

Он чувствовал, что готов посвятить этому жизнь.

— Пойдемте поищем тот ресторанный столик, о котором мы говорили, сказал он, взяв ее за руку.

Она улыбнулась ему. Это была очень понимающая улыбка.