Михаил Харитонов - Рубидий

— В принципе есть, — сказал Преображенский. — Но, к сожалению, не те, которые вы себе навоображали.

— А что я навоображал? — буркнул Саша.

— Да уж понятно что, — вступил Люцифер. — Что вас отсюда куда-нибудь заберут. В какое-нибудь особенное место, где к вам будут относиться лучше. Или дадут какую-нибудь великую силу, чтобы вы могли сопротивляться всей этой кодле. Станете могучим волшебником и всем покажете. Так?

— Ну не так... — начал было Привалов и осёкся.

— Вот именно так, — сказал профессор. — Вы рассчитываете на чудо. А чудес не бывает.

— Как это чудес не бывает? — не понял Саша. — Вы же маг...

— Магия бывает, а чудеса — нет, — наставительно сказал Преображенский. — Я имею в виду настоящие чудеса. Ну например. Витька Корнеев занимается живой водой. У него в аквариуме плавает выпотрошенная размороженная рыба. Это чудо?

— Вроде как, — согласился Привалов.

— И у этой размороженной выпотрошенной рыбы жизнь — настоящая? — прищурился профессор.

— Н-не знаю, — Саша растерялся. — Ну она же двигается?

— И лягушачья лапка двигается, если к ней электричество подвести, — усмехнулся Преображенский. — Простейший опыт.

— Витька бабушку свою оживляет регулярно, — вспомнил Привалов.

— Вот именно, что регулярно, — сказал профессор. — Потому что она жить не хочет. А сделать так, чтобы она захотела — не может. Только мучает зря старого человека... В общем, забрать вас отсюда некуда. В принципе, можно было бы в эмиграцию, к тому же Киврину. Он бы вас взял. Но вы же языков не знаете.

— Я по-английски читаю, — обиженно сказал Саша.

— Я не в этом смысле. Читать вы можете. Говорить без акцента — магия помогла бы. А думать по-английски — это уже нет. Жить по-английски или там по-американски — тем более. Некоторые привыкают, а вам тяжело будет. Вы ведь не мальчик уже. То есть мальчик, но в плохом смысле. По уму и по нажитому добру — мальчик Саша. Вас ведь Саша все зовут? А так — дядька на возрасте. Здоровьичко тю-тю, внешность увы-увы. В кармане пусто. И теперь уже всегда будет пусто. В вашем возрасте если денег нет — то и не будет.

Саша поморщился. Старик говорил ему неприятные вещи и явно получал от этого удовольствие.

— То есть вы ничего сделать не можете, — сказал он. — Так бы сразу и говорили.

— А вы небезнадёжны, — Преображенский прищурился. — Понимаете, значит, что все эти разговоры о том, какой вы плохой и жалкий — не в ваш карман. Ну что ж, давайте конструктивно. В целом я вам сказал правду. Вы не можете противостоять этой кодле. И не сможете никогда. Вы не маг и не герой, вы обыватель. Вы не кошка, вы мышка. Но беда ваша не в этом. Мышки тоже ведь живут, иногда лучше кошек. Бывает даже так, что мышки бегают сытые, а кошка сидит голодная. Беда в том, что вы больная мышка. Запуганная и с перебитыми лапками. А вот с этим можно что-то сделать.

Он помолчал, собираясь с мыслями.

— Я вам сказал, что если вы выпьете рубидий, то не изменитесь. Ну так вот, это было немножечко не так. То есть от капли рубидия хвоста и рогов у вас не появится. И крылышками вы тоже не обзаведётесь. И даже мужское достоинство не увеличится, простите за подробность. Вы останетесь Приваловым. Разница та, что вы станете нормальным Приваловым. Обывателем с нормальным обывательским кругозором и нормальным обывательским пониманием жизни.

— И что мне с этого будет? — спросил Саша без особого интереса.

— Например, вы сможете задавать этот вопрос без иронии, — серьёзно ответил профессор. — И много чего ещё сможете, от чего сейчас вас ломает и корёжит... Ну так что? Рискнёте? Или мне всё-таки приводить вас в первобытное состояние? Решайте скорее, время кончается.

— Нет уж, — решительно заявил Привалов. — Только не в первобытное состояние.

— Одну каплю, — предупредил Люцифер, смотря на двигающийся по воздуху кратер. — Не переводите зря продукт.

Саша не стал отвечать. Взял кратер, очень осторожно склонил его над лицом, и поймал каплю нижней губой.

Ему почему-то казалось, что на вкус рубидий окажется ужасной гадостью — то ли горькой, то ли жгучей. Ничего подобного он не ощутил. Александр слизнул каплю, и она растворилась на языке. Рубидий был чуть солоноватым, как кровь из пальца.

Он немного подумал, повспоминал заклинания, и сотворил на стене зеркало. Посмотрелся. В зеркале отразился всё тот же Александр Иванович Привалов, что и был раньше. Ему даже показалось, что волос на голове стало меньше, а пузико выросло. Потом он вспомнил, что уже очень давно не смотрелся в зеркало — благо, Почкин в обмен на месячную переработку подарил ему заклинание для бритья. Привалов, пользуясь новообретённым навыком, вызвал в памяти учебник материальной магии, раздел второй. Заклинание было на первой же странице раздела, и там же имелось примечание — не пользоваться им чаще раза в неделю, так как оно способствует образованию морщин. Морщины у Александра Ивановича на лице были. Как и синие мешки под глазами, бурые пятна на плеши и прочие следы возраста и недостаточной холи. Однако стыда и отвращения к себе — привычного уже, въевшегося в поры — Привалов не почувствовал. "Вполне годный мужчина, подтянуться надо только" — сформулировал он про себя и зеркало убрал.