Михаил Харитонов - Рубидий

— Закроем так закроем, — сказал Витька и тут же спросил: — А бумажку с собой взять Заратустра не позволил?

— Взял, — буркнул Привалов. — Не рассчитал.

— Бывает-бывает, — пробормотал Корнеев, творя какое-то заклинание, видимого эффекта не имевшее. Нахмурился, повторил ещё раз. Привалов почувствовал, что его как бы касаются липкие, холодные пальцы.

— Это что такое? — покосился он на приятеля.

— Да у тебя кое-что сбито, — туманно высказался Витька. — У тебя с проходом в Институт проблемы быть могут, — добавил он уже более определённо. — Подойди к Почкину, скажи — Витя сказал, что у тебя антенна погнулась и не слышно. Вот так и скажи. Он поймёт. А лучше к Хунте, если найдёшь его.

— Я лучше к Камноедову обращусь, — сказал Привалов, вспоминая, что Модест всегда требовал обращаться по административным вопросам исключительно к нему.

— К Камноедову не надо, — забеспокоился Витька. — Вообще, что-то ты сегодня какой-то не такой. Из-за Стелки, что-ли? Да говорю ж тебе, не стоит она того...

— Витька, — попросил Привалов. — Извини. Мне действительно не очень хорошо. Я всё сделаю, но не сейчас. Давай потом поговорим?

— Ну лана, как хочешь, — Корнеев хлопнул в ладоши и пропал вместе с креслом.

Практически в ту же секунду хлопнула дверь, и ворвался Эдик Амперян. Вид у него был чрезвычайно озабоченный.

— Саша, — спросил он, — ты Почкина не видел?

— Нет, — Привалов сделал вид, что удивился. — А что случилось?

— Он пропал, — мрачно сказал Эдик. — И не просто пропал. Пропала одна ценная вещь... Так ты точно не видел? — он всмотрелся в Привалова, потряс головой, потом помассировал виски. — Кстати, с тобой не всё в порядке. Скажи Хунте... хотя нет, сам сделаю... — он встал в третью заклинательную позицию и протянул руки к Привалову, нацеливая пасс.

— Погоди-погоди, — Привалов спрыгнул с вводилки и отошёл в сторонку, сбивая прицел. — Я тебе разрешал надо мной колдовать?

— Саша, помолчи, — поморщился Эдик, — ты мне мешаешь.

— Эдик, — Саша снова переместился, — ещё раз говорю! Я тебе не разрешал накладывать на меня заклятья!

Амперян посмотрел на Привалова как на говорящую лягушку.

— Ты чего? — спросил он. — Я же русским языком сказал, у тебя проблема. Стой на месте...

— Ты сначала скажи, в чём она, а потом колдуй, — нажал Саша.

— Я твоих эмоций не слышу, — объяснил Эдик. — У тебя, похоже, с антенной что-то случилось.

— С какой ещё антенной? — не понял Привалов.

Определённо, день был необычный: Александра в очередной раз осенила идея. Неприятная, но многое объясняющая.

— Постой-ка... — сообразил он. — Вы это что? На меня заклинание повесили, чтобы мысли мои читать?

— Дурак, что-ли? — вежливость Эдика куда-то испарилась. — Это всем ставят. Ты же бумаги подписывал, когда допуск получал.

— И там было сказано про мои мысли? — не понял Привалов.

— Да какая разница, что там было сказано... — Эдик вышел из позиции, сел. — Ну что ты как маленький? Теперь я буду тратить время на объяснение тебе банальных вещей. Институт — режимный объект. Сотрудники подвергаются спецпроверкам. Антенна — это заклинание, позволяющее проводить спецпроверку. Так понятно?

— Нет, — сказал Привалов. — Непонятно, почему это вдруг мои мысли доступны не только проверяющим, но и всем вообще. Тебе, например. Или ты сотрудник первого отдела? Или ещё чего-нибудь сотрудник?

— Нет, ну ты чего, — Эдик отчего-то смутился. — Мысли мы не читаем. Это первый отдел, его дела. А вот чувства через неё фонят. Просто антенна так устроена... ну, в общем... я же маг. И я твой друг. Мне так проще с тобой общаться. Ты же мне доверяешь? Тогда в чём проблема?

В этот момент сознание Привалова как будто раздвоилось. Одна половина полностью соглашалась со всем, что говорит Эдик, и ей было мучительно стыдно за своё неприглядное поведение перед старым приятелем. Однако была и другая — которая говорила, что Эдик несёт чепуху. Да, похоже, ещё и подколдовывает, чтобы эта чепуха казалась убедительной.

Напрямую бодаться с Эдиком не хотелось: тот всё-таки был сильный маг, а сегодняшней утренней сцены Привалову хватило с головой. Однако и терпеть наматывание лапши на уши не хотелось.

— Эдик, — начал Привалов наугад. — Ну конечно, ты мне друг. Ну так и я тебе друг. Мы ведь все друзья. Дружба — это же наша дружба. Она дороже, Эдик, как сам-то думаешь?

Непонятно, в чём тут было дело — возможно, в интонации, которая у Саши вышла какая-то уж очень многозначительная — но Эдик чуть попятился, и ощущение подколдовывания прекратилось.