Альба Тенгра Джез - Анакреон - ошибка выжившего

Тихий размеренный гул убаюкивает. Иногда рядом мелькают другие вездеходы. Спешащие по своим делам или припаркованные. Я странно себя чувствую. Я не уверен, что действительность – действительна. Разве может быть так ненадежно? То, что только что было, теперь не существует, и всему виной – досадная случайность? Что за бред?

Разве возможно, чтобы полное жизни, мыслей, чувств и прочих густых субстанций существо просто бесследно исчезло? Где теперь Марта?

Я останавливаю свое падение в околоэзотерическую пропасть. Смотрю на Тима. Он притих и смотрит в окно, словно там есть что-то интересное. Этим детям только окно подавай, все глаза выглядят, еще и слюной капать будут. Даже если оно закрашено.

Пронзительный звук ударил меня в самые извилины, я рывком подскочил, в прыжке заметив, что ко мне в постель пришел Тирмгард и оказался подброшен в воздух моим внезапным сальто-мортале. Поймал его, осмотрелся.

Мои апартаменты в Техонсоре. Минимализм, практичность, черные и белые тона. Постель, шкаф во всю стену, стеллаж для книг и иных носителей информации на всю другую стену, техно-угол во всю третью стену. Ну, компьютер, экраны, аудио-штуковины, измерительные приборы, радар-детекторы, все такое. Последняя стена позволила себе отрастить дверь.

Пронзительный звук повторился. Срочно нужно явиться к королю.

Я объясняю Тиму ситуацию, пока наскоро одеваюсь, но он начинает беззвучно рыдать и намертво вцепляется в мою ногу. Я беру его с собой.

Как я уже говорил, Техонсор – великий город, опередивший свое время во всех аспектах развития. Огромный, впечатляющий подземный мир, расположившийся на дне кратера, который не объять взглядом. Величественный и неповторимый, совершенно ни на что не похожий и не понятный. В нем круглосуточно горит искусственный свет, он создает тепло и холод, он окружил себя постройками, которые обеспечивали работу всех этих и многих других благ.

Их были десятки вокруг самого входа в город, спрятанного среди острых скал. Издалека дно кратера напоминало шкуру огромного не то стального, не то каменного ежа, с размаху размазавшегося по земле. Его иглы постепенно становились реже, ближе к краям кратера их уже не было.

В этих шипастых зарослях спрятались не только заводы и генераторы энергии. Тут уютно расположились и размножились некоторые плоды трудов генных инженеров, не нашедшие места внутри города: гигантские скорпионы, сколопендры, пауки.

Высоко над кратером, не проходящие густые тучи таят в себе небесных охотников, патрулирующих местность в ожидании денежных посулов. Иногда курсируют из города, да обратно в город – летят на задания, возвращаются с результатами. Они – наши верные наемники. Верные ровно до тех пор, пока плата их устраивает.

В центре кратера небольшая чистая лужайка, на ней вход в город – гладкая полусфера, окруженная четырьмя острыми скалами, похожими на клыки. Мало кто знает, что к ним присосались каменные големы, размазывающие по стенке всех нежданных гостей. Но не они – главная проблема, а пароль, без которого не вырастет в гладком выступе круглое окно, ведущее внутрь, и который знают только обитатели города. Которые выходят довольно редко, а еще реже – этим путем.

Гладкие стены блестят в свете искусственного света. Тим завороженно оглядывается – в этой части города он никогда не был. Я лихорадочно думаю, кого попросить посидеть с ребенком.

Мы спускаемся по узкой лестнице. Кругом все белым-бело. Белый цвет, стерильность, яркий свет – так же ассоциируются с Техонсором, как всеведение, прогресс, «ачтоэтозаштука?». Последний момент особенно тяжело переносится стареющими местными и теми, кто тут вообще не шарит. Я пока молод, испытываю только информационную перегрузку, сталкиваясь каждую неделю с новыми законами, возможностями, перспективами. А каково старикам? Есть тут один, до сих пор чтит паровой двигатель… Нам с него смешно, но сами такими будем.

Я по рассеянности, недосыпу или из-за личных трудностей перепутал этаж и ломанулся в зал рабочего материала. Он же – зал анабиоза. За ту секунду, что я осознал оплошность, у меня все волосы встали дыбом и, вероятно, немного поседели. Хоть это и длилось пару мгновений, но взгляду Тирмгарда предстала весьма интересная картина – стерильные стены едва видны за навешанными тут и там телами людей. Не только вдоль стен – на железных каркасах висят бледные, лысые тела, заполняя все пространство ровными рядами. Их здесь сотни. Здесь представители всех рас, разных возрастов, полов. Некоторые увечные или, видимо, являются результатами неудачных опытов селекционеров, или как нынче называют тех ребят, что создают новые формы, генных инженеров. Рожденные без глаз, без рук или с тремя руками, ни одна из которых не попала на нужное место. Я закрываю дверь с жутковатыми рядами неподвижный туш, во лбах которых вытатуированы номера, и бросаюсь дальше, еще надеясь, что Тим смотрел в другую сторону.