Рафаэль Май - Бессмертие разума. Часть 1. Оазис

Потратив на расшифровку своего диагноза почти два часа, она пришла к выводу, что рано или поздно ей и вправду придется удалить чужие воспоминания.

– Или разузнать, кому они принадлежали и почему теперь не дают мне спокойно жить, – произнесла она.

– Кто это тебе не дает спокойно жить? – послышался чей-то голос.

Майя свернула проекции документов, которые изучала.

– Я обыскался тебя, – произнес Тео. – Хотя был уверен, что найду тебя именно здесь.

– Ты знаешь, раньше я любила это место за то, что оно никому не было известно, кроме меня.

– Просто тебе казалось, что о нем никто, кроме тебя, не знает, – уточнил Тео. – Это немного разные вещи. Что такое ты тут делала?

– Ничего, что было бы тебе интересно.

– Может быть, мне интересно все, что с тобой связано.

– Я умоляю тебя, – Майя закатила глаза и тут же перевела тему. – Просто я думала о том, можем ли мы каким-либо образом узнать, чьи воспоминания живут в нашем разуме, если эти воспоминания не принадлежат нам.

– Вряд ли, – сказал Тео. – Кажется, ты уже спрашивала.

– Да, кажется, – Майя припомнила их последний разговор. – Но эта мысль меня до сих пор не отпускает.

– Зачем копаться в этом?

– Неужели тебе совсем не интересно?

– Интересно, – ответил Тео. – Наверное. Просто не думаю, что это имеет какое-то значение. Я просто рад, что у меня есть эти воспоминания. И это не просто какие-то знания, которые принадлежат Бессмертному разуму. Это вполне конкретные воспоминания. От первоисточника. И я имею возможность взглянуть в прошлое не через трансляторы, голограммы, исторические справки, а своим собственными глазами. Иногда я вижу, какой была Цитадель сотни лет назад. Жаль только, что это всего лишь обрывки. Как огрызки. Нет цельной картины.

– И вряд ли будет, – добавила Майя. – Я сегодня прошла комплексный скрининг цифрового кода. И узнала, что эти воспоминания, твои и мои, – это патологическая аномалия, которая будет нас медленно уничтожать, пока наш цифровой организм в целях защиты своего алгоритма не запустит процесс обнуления. Ты понимаешь, что это значит?

– Ты была на обследовании? – Тео словно не услышал больше ничего из того, что она сказала.

– Да, но речь не об этом, – она хотела домыслить до конца. – Из того, что сказал мне доктор, я поняла лишь, что воспоминаний может стать больше. Возможно, они могут стать более цельными и понятными. Но как только ты вспомнишь все, ты умрешь. То есть эти самые воспоминания запустят процесс самоуничтожения. Обнуления, или как его там еще называют.

– Есть несколько законов, по которым создавался Бессмертный разум. Первый закон гласит, что он создается неуязвимым. Второй закон говорит, о том, что он беспристрастен. Третий, что он обезличен. Поэтому все, что может посягнуть на основополагающие принципы, расценивается как опасность. Чужие воспоминания делают Бессмертный разум и его представителей уязвимыми, одновременно лишая их беспристрастности и обезличенности. На самом деле не воспоминания принадлежат нам, а мы им. Это единственное, что отличает нас друг от друга.

– Ничего себе, – Тео покачал головой. – Что у тебя за специализация?

– Генетика, – Майя продолжала думать, отвлеченно отвечая на вопросы. – Может быть, скрыв воспоминания, от нас хотели утаить нечто более важное.

– Может и так, но в преддверии «Возрождения» меня мало волнуют эти вопросы. Ведь я первый в списке добровольцев, поэтому в скором будущем у меня будут мои собственные воспоминания, чувства и эмоции, – признался Тео.

– Первый? – переспросила удивленно Майя.

– Именно, – уточнил он. – С нетерпением жду момента, когда получу приглашение на интеграцию.

– Это все равно произойдет не раньше, чем через три месяца.

– Точно, ты же специализируешься на генетике, – вспомнил Тео.

– Не просто специализируюсь, я в составе проектной группы.

– Тогда у меня есть к тебе одна небольшая просьба, – Тео наклонился, чтобы прошептать на ухо. – Постарайся синтезировать для меня красивое тело. Не хотелось бы стать первым живым уродом в Цитадели.

– Я подумаю…

– Представь только, я стану первым человеком на Новой Земле, – Тео устремил свой взгляд на долину.

«Мы будем первыми. А может и единственными, кто будет знать о том, что не знают другие», – внутренний голос Майи откликнулся на слова Тео.

– Самое главное, чтобы ничто и никто не смог отсрочить или сорвать реализацию проекта. Этого я опасаюсь больше всего, – признался Тео.