Американец закурил и вдруг спросил:
— Ну а мое вы что-нибудь читали? «Тилтон… Тилтон… — мучительно припоминал Вагин. — Ах да, про конец света…»
— Читал один рассказ, — проговорил он. — Названия, правда, не помню…
— Я и сам не запоминаю названий, — усмехнулся его собеседник. — Впрочем, мне это, пожалуй, простительно: как-никак их набралось уже около четырехсот… А о чем был тот, что вы прочли?
— О том, как космонавты, возвращающиеся на Землю из далекого путешествия, узнают, что в их отсутствие наша планета завоевана какими-то чужезвездными чудовищами…
— А, припоминаю… — Тилтон кивнул. — Ну и, разумеется, он вам не понравился. Ведь так?
— Если честно, — я не мог оторваться, — признался Вагин. — Ничего не скажешь, вы умеете брать читателя за жабры. Но сама идея… Да, я считаю подобные прогнозы в принципе неверными.
— О да, я знаю это из вашего романа… — начал было американец.
Но в этот момент участников встречи пригласили в зал, и «самое большое собрание вывихнутых мозгов» — как выразилась в те дни одна нантская газета — было объявлено открытым.
Вечером того же дня Вагин и Тилтон ужинали в ресторане.
Собственно, они уже поужинали и теперь допивали кофе, не без любопытства поглядывая на своего соседа по столику, грузного молчаливого немца, с сосредоточенным видом поглощавшего третью порцию какого-то замысловатого бретонского рагу. Вагин уже успел узнать, что этому человеку дважды присуждалась первая премия на традиционном «Конкурсе леденящих новелл», ежегодно проводимом мюнхенским «Клубом ужасов».
— Так я хочу вернуться к нашему утреннему разговору, — заговорил Тилтон, поставив на стол пустую чашку. — О вашем «Свете голубой звезды». Должен сказать, что прочел я его, в общем, с интересом. Но, понимаете, все портит этот ваш пресный дистиллированный оптимизм. Особенно в сцене встречи землян с «синими великанами». Все такие миленькие и добренькие, как в сказках для маленьких девочек.
— Зачем же утрировать? — не выдержал Вагин. Тилтон остановил его нетерпеливым жестом.
— Погодите, я еще не кончил. Я хочу спросить: почему, собственно, вы так уверены, что встреча с обитателями других миров не будет трагической для людей Земли?
— Если она вообще когда-нибудь состоится, — неожиданно проговорил немец, перестав жевать. — В моей новой повести астронавты, из конца в конец пересекшие Галактику, ощутят ужас космического одиночества, ибо они поймут, что Земля — единственная искорка жизни, теплящаяся во мраке Пространства.
Он замолчал и снова принялся за свое рагу.
— Ну, это было бы еще не так плохо, — заметил Тилтон. — Но, к сожалению, большинство астрономов считает, что мы не одиноки. В Галактике наверняка есть существа сообразительнее нас, и встреча с ними не сулит нам ничего хорошего. Убежден в этом. А вы что скажете, мистер оптимист?
— Скажу, что в космосе способны путешествовать лишь существа, находящиеся на высшей ступени развития Существа высокоразумные и, значит, гуманные.
— Гуманные… — американец иронически усмехнулся. — Мы часто забываем точное значение этого слова. А между тем гуманность — это всего лишь уважительное, доброжелательное отношение к себе подобным, не больше. Человечность — как говорите вы, русские… Заметьте: к себе подобным. А сочтут ли пришельцы нас, землян, себе подобными — это еще вопрос… Вот мы с вами тоже считаем себя гуманными, и, однако, нас ничуть не возмущает, когда наших двоюродных братьев по эволюции, человекообразных обезьян, держат в железных клетках и проводят над ними всякие эксперименты. Но кто может поручиться, что пришельцы не будут превосходить нас по уровню развития в такой же степени, в какой мы превосходим шимпанзе и орангутангов?
— Ну, это уж вы хватили лишку, — улыбнулся Вагин. — Обезьяны — животные. А мы говорим об отношениях между разумными существами. И смею вас уверить: наше человечество, уже сегодня оседлавшее атом и посетившее Луну, не будет выглядеть слишком уж бедным родственником даже рядом с самыми всемогущими звездными соседями.
Король ужасов покончил с третьей порцией и, кивком головы попрощавшись с собратьями по перу, неторопливо направился к выходу.
— Как видно, производство кошмаров требует повышенной затраты энергии, подмигнул Вагину американец.
— Вы что, знаете это по собственному опыту? Тилтон рассмеялся, шутливо погрозив пальцем.
— Ну, ну, не язвить… А что касается гостей из космоса, — его лицо снова стало серьезным, — я думаю, все будет зависеть от того, придется ли им по вкусу наша планета. Если она им понравится — пришельцы вряд ли станут с нами церемониться.
Читать дальше