Иван Сапрыкин - Тайна системы «Юпитер»

Перебраться через завал было трудно, – упавший кусок перекрытия почти полностью закрывал проход, а всевозможные оплавленные обломки были настолько острыми, что грозили перерезать подошву ботинок, если не аккуратно ступить куда-нибудь. Везде торчали изогнутые куски арматуры, попадались стёкла, которые не успели расплавиться вследствие плазменного взрыва. Изодранный кусок некогда белого дивана торчал из битого камня. Стены были сплошь изрешечены осколками. Сердце профессора обливалось кровью при виде этой ужасной картины. Но он стойко преодолевал трудности, как моральные, так и физические; он пробирался сквозь завал, тщательно выбирая место для следующего шага.

Наконец, он спрыгнул с последнего бетонного куска перекрытия, валяющегося на полу, и ступил на оплавленный пол, который ещё утром сиял чистотой, а теперь превратился в чёрную волнообразную массу непонятно чего.

Холл практически не пострадал, если не считать того, что весь оплавился и сгорел, но зато справа были сплошные руины: не осталось даже намёка на очертания здания.

Переступая через различный мусор, профессор вышел на улицу, миновав искорёженный остов двери. Сразу же он увидел правительственный джетлайнер министра, а перед ним стоял Джон Паркер и рассматривал нечто чёрное, лежавшее на земле.

Геннадий Юрьевич подошёл сзади и поздоровался. Мистер Паркер обернулся и воскликнул, забыв перейти на русский язык:

– Damn it! Professor! You’re alive! I’m so glad. What happened here?

– The Apocalypse has come, – ответил профессор.

– This is a disaster!

– Ja, Sie haben Recht, Johnny.

– Что? – не понял мистер Паркер.

– Я говорю, вы правы, Джонни… Это катастрофа.

– Но, как это произошло?! ЧТО произошло?!

– А-а-а! – отмахнулся профессор. – Долго рассказывать! Просто, я лишился санатория, и всё тут.

– А где Бионика?

– В лаборатории.

– С ней всё в порядке?

– Н-н-надеюсь, да. Она в инкубаторе, на восстановлении организма. Чёрт! Я даже не представляю, выкарабкается она или нет.

– А что с ней? Она сильно ранена?

– Нет. Дело тут в другом. Это я, старый маразматик, не уследил. У неё кончился заряд, к тому же, она получила сильнейший стресс, который подействовал на мозг и на весь организм в целом. Теперь она впала в глубокую кому, и сколько эта кома продлится, одному богу известно.

– Но вы мне объясните, что произошло?

– Да! Пожалуйста.

И профессор рассказал всё, что было недавно.

Мистер Паркер выслушал и погрозил пальцем.

– А ведь министр и я говорили вам, чтобы вы не наседали на бедную девушку! И в том, что произошло, в конечном итоге виноваты именно вы, профессор! Если бы вы не устраивали этих ваших «серьёзных разговоров» с Бионикой, то ничего бы не случилось! Вы бы вовремя заметили минимальный заряд, девушка не падала бы в обморок, не пришлось бы её тащить в лабораторию, не нужно было бы расстреливать охранную систему, не было бы никакого взрыва! А бедный Леонардо до сих пор радовал бы меня своими пафосными речами! А так, он лежит теперь разорванный и заикается.

И тут Геннадий Юрьевич перевёл взгляд на тот предмет, что рассматривал мистер Паркер.

– Так это же наш дворецкий!

– Да, это он.

– Он ещё живой?

– Little bit… Он сильно заикается.

– Ещё бы! Вы бы не заикались, если бы от вас осталось только голова и ошмёток ключицы?! Привет, Лео! Ну, как ты?

– Зд-зд-зд-зд-здр-рас-тву-тве… пр-пр-пр-пр-пр-про-ф-ф-ф-фес… р-р-р-р.

– Что же ты натворил, а! Я же тебе сказал расстрелять! А ты, что сделал?

– Вз-вз-вз… взор-взор-взор-взор… взор…

– Взор бы мой тебя не видел после этого! Гад ты, вот ты кто! Оставил меня без санатория!

– Не ругайте его, Геннадий, – вступился мистер Паркер. – Он просто выполнял ваш приказ. Тем более что Владимир Сергеевич обещал вам помочь с восстановлением санатория. Кстати, как лаборатория? Не пострадала?

– Нет. Вы же знаете, мой бункер может выдержать атомную бомбу. Бетон на основе нитрита бора, аэрографитная подушка, титановая арматура, осьмиевая пластина над всей лабораторией, карбин… в общем коробка, которая окружает лабораторию уцелеет даже когда наша планета разлетится на куски! И вот, когда Земля разлетится – в космосе будет парить моя лаборатория среди бесчисленных обломков нашей планеты!

– Я рад, что вы не теряете чувство юмора, профессор. Вы отлично держитесь!

– А что мне ещё остаётся делать? Сегодня у меня вообще сумасшедший день: то Бионика сбежала, то я чуть не был арестован! А теперь ещё и санаторий взлетел на воздух! Весело! Не скучно! Да… Что произошло, то произошло, и изменить уже ничего нельзя.