Антон Захаваев - Право выбора (СИ)

На следующее утро, отряд недосчитался еще троих кандидатов. Все было банально и просто: вечером легло спать девять человек, а проснулось и явилось на построение только шестеро. Кровати трех исчезнувших были девственно чисты и заправлены, причем так аккуратно, словно бы на них никто ни разу в жизни и не лежал вовсе. Марку на потерю всех бойцов, кроме Альвара, было откровенно плевать. А тот в ближайшее время явно никуда пропадать не собирался.

— Итак, господа! — начал свое очередное утреннее напутствие кандидатам, господин Вальтер, когда те выстроились на свежем воздухе. — Объявляю список занятий на сегодня! В виду того, что вы вчера как следует, отдохнули, и набрались сил, думаю, что немного физических нагрузок вам не повредит. Далее душ, обед, еще немного физических нагрузок и вчерашняя релаксация. Всем все ясно? Вопросы? Нет вопросов? Ну и прекрасно!

— Господин полковник? — Стоящий последним в шеренге худощавый мужчина, если не сказать юноша, сделал шаг вперед. — Разрешите обратиться?

— Разрешаю!

— А куда, минувшей ночью, пропали три человека?

— Какие еще три человека? — Командир искренне, недоумевающим взглядом посмотрел на новобранца. — Вас здесь ровно шесть. Пришло шесть и сейчас шесть. Рядовой, как ваше самочувствие? Ваше психическое здоровье меня настораживает!

— Но господин полковник?! — Мужчина оглянулся на шеренгу, словно ища в них поддержку и доказательство того, что он не сошел с ума, но в ответ, в основной своей массе, шеренга смотрела на него как раз-таки как на сумасшедшего, решившего покончить жизнь самоубийством. — Господин полковник, возможно, вы забыли. Нас изначально было десять. Одного вы расстреляли, а трое…

— Что?! — вдруг во всю глотку закричал полковник. — Ты обвиняешь меня? МЕНЯ!? В убийстве подопечных?! Гражданских!? Ладно, — словно выпустив пар, шумно выдохнул он и закончил уже на порядок более тихим, и даже вкрадчивым голосом. — Возможно, ты прав, и я просто чего-то не помню. Давай спросим у других. Ты! — обратился он к Марку.

— Я! — Марк сделал шаг вперед и встал на вытяжку перед своим командиром.

— Сколько было изначально кандидатов?

— Шестеро, господин полковник!

— Убивал ли я кого-то из кандидатов?

— Не могу знать, господин полковник! Но, в виду того, что нас изначально было шестеро и на данный момент тоже шестеро, из нашего отряда вы однозначно никого не убивали!

— Вернуться в строй, рядовой!

— Есть! — Марк сделал шаг назад, краем глаза посмотрев на Альвара. Тот заметил это и едва заметно, практически одними глазами, кивнул.

Остаток времени прошел без происшествий. Первую половину дня они до седьмого пота занимались на полигоне и полосе препятствий, а вторую лежали в полной темноте в хорошо уже знакомых им «инсектоидных» ваннах. На следующее утро претендентов осталось пятеро.

Дни потянулись нудной чередой. Полдня скачешь, полдня лежишь и не шевелишься. Изначально ненавистные Марку насекомые уже давно воспринимались им как рутина. Если не сказать, что в особо изматывающие дни наш герой ждал их, как родных, потому что ТАМ можно было наконец-то просто лечь и расслабиться после изматывающей физкультуры.

Марк, в буквальном смысле слова, замер на пороге очередного этапа отбора. Этапа, который должен был проводиться вне полигона и который он с радость бы променял на что угодно.

В юности ему уже доводилось бывать в подобном месте, и это время он не забудет никогда. Это здание пахло смертью, и ничто не могло скрыть этого. Ни ухоженные аллейки и подстриженные кусты вокруг здания, ни барельефы и колонны самой постройки, оставшиеся, скорее всего, от старых хозяев данного здания, ибо вряд ли кто-то бы стал тратиться на украшения подобного места такими вещами.

При ближайшем рассмотрении лепнина и колоны оказались грязными и выщербленными, покрытыми множеством сколов и трещин.

Несмотря на все свои заслуги и достижения, всемогущий Эталон оказался не таким уж и всемогущим. В новом мире люди, как и сто лет назад, продолжали умирать от Ламии.

Ламия… Сколько ужаса и смирения было в этом слове.

Ламия — это когда в одно прекрасное утро ты просто не можешь встать с постели, потому что оказываешься полностью парализован.

Ламия — это когда у тебя вначале чернеют, а потом буквально за сутки отваливаются все ногти. Это когда с твоего тела, начиная с конечностей, вначале слезает живьем кожа, потом мышцы отслаиваются от костей, потом хрящи перестают соединять кости, а потом рассыпаются и сами кости, которые становятся все тоньше и тоньше.