Ирина Сергеевна Молчанова - Под контролем будущего

Как и в прежние времена в угловом отсеке не было ни души. Изучать каталог файлов ему не приходилось: знал практически наизусть. Извлекая запароленную ячейку из массива информации, Ирон не ошибся. Целый сегмент официальных отчетов подвергся грубой зачистке. Тот, кто это сделал не смог бы отформатировать ячейку, на которой хранились уничтоженные сведения.

Не теряя понапрасну времени, Ирон помчался к выходу из музея, прикидывая в голове, к кому из ведомства по безопасности следует обратиться, чтобы не нарваться на сообщников врага человечества.

Неоднозначность. Таковым являлось положение, в котором доводилось пребывать. И только время могло расставить все по своим местам. Или же, напротив, отбросить ещё дальше от прояснения ситуации.

Моне ничего не оставалось, как отправляться на работу и проверять тысячи схем, необходимых для формирования вместилища искусственного интеллекта. Рассматривая очередную схему, обезличенную, пустую, она задумалась о том, что и суть Бистриса когда-то была таковой – отсутствующей. Неожиданно её осенила мысль, что он мог оказаться не единственным экземпляром с программным отклонением. Данное предположение представлялось маловероятным, поскольку привыкшие к комфорту люди не потерпели бы в своих домах робота, походившего на человека в депрессии. И ей самой не следовало придавать значения вещи. Ничем иным роботы и не признавались, хоть и возникали потуги среди борцов с принятыми нормами узаконить права неодушевленных носителей интеллекта.

От напряженных раздумий у Моны разболелась голова. Работать в таком состоянии она считала нарушением этики, дабы могла упустить из виду малейший коротенький код, но вполне способный повлечь ряд нарушений. И тогда бы пользователи получили не ту вещь, на которую рассчитывали.

Размышления о Бистрисе и сопряженном с ним отношении к вещам стали все сильней напрягать Мону. А ведь остановив выбор на искусственном интеллекте, она полагала, что сумеет избежать страданий, обусловленных потерями, и не последовала примеру родителей, работавших с созданиями, имевшими иную по устройству нейросеть и квантовую субстанцию. Нейрозоологи, в семье которых она родилась, проживали поблизости территории, наделенной спецстатусом, и Мона с детских лет наблюдала за жизнью существ, отличавшихся от людей.

И теперь она понимала, что вещь не заполнила пустоту в душе. А вот проблем задала. И такой ли уж стопроцентной вещью был робот, тоскливо живший в её доме? Подозрения о не совсем уж искусственном интеллекте у Бистриса только усиливались: он сильно смахивал на человека.

– Проблема-то имеется.

Клур, прибыл на завод, выпускавший роботов, и осматривал отведенную под производство территорию, будто видел её впервые.

– Уточни, пожалуйста, с чем именно, – Крис частенько выглядел растерянным. Особенно в беседах, имевших неточности.

– Последняя группа преодоления не передала шифры.

– И что требуется от меня? – перегнувшись через перила смотрового мостика, Крис внимательно следил за расположенными внизу людьми, работавшими над проверкой годности партии роботов.

– Совместим две причины преодоления.

– Ты предлагаешь доверить передачу шифра Моне? Даже я при всей своей нерасторопности не доверяю ей.

– Она не поймет, что к чему, – Клур усмехнулся, как это принято делать самоуверенным персонам.

– Не знаю.

– Делай, как я говорю.

Крис пожал плечами и уставился на рабочих. Каждый раз, когда он видел, как производилась сборка роботов и их проверка, он задавался вопросом, так ли трудились над созданием органических киборгов. Он не помнил.

– Я хочу знать, что тебе не дает покоя, – в голосе девушки ощущалась решимость. Она и в самом деле, настроилась выяснить, что же скрывал, скорее неосознанно, её домашний помощник.

– Мона, мои переживания не стоят твоего внимания, – Бистрис изобразил улыбку.

– Говори. Ты пытаешься скрыть от меня то, что имеет значение.

– Я пришел в негодность.

– Признавайся, что тебя беспокоит.

Мона устроилась удобнее на диване, находившемся в гордом одиночестве посреди просторной светлой гостиной. Когда ветер врывался в открытые окна комнаты, он развевал многочисленные занавеси, закрепленные под потолком и делившие пространство на несколько зон. Некоторые из них норовили дотянуться до дивана, в чем им помогал ветер. Сейчас был именно такой момент, что всегда ей нравился, только внимание пришлось перенести на беседу.