Ирина Сергеевна Молчанова - Под контролем будущего

Активировав мобильный голографический экран, Ирон задал путь к хранилищу. Он знал отсек, в котором, по его мнению, произошло отклонение данных. И не ошибся. Теперь возникала дополнительная проблема. Он не предполагал, кто мог производить зачистку данных о сигналах опасности. Цепная реакция задач, требовавших решений, возникла молниеносно. Только он не мог отбывать в прошлое в силу ряда ограничений.

Присутствие причины для подавленного настроения следовало устранять незамедлительно, того требовали правила бытовой концепции энергетического взаимодействия с пространством. И она нарушала это правило изо дня в день.

– Бистрис, скажешь мне, что тебя так волнует?

– Мона, я не могу этого пояснить.

По комнате понуро передвигался робот, убирая вещи, оказавшиеся не на своих местах. В его взгляде сквозила пустота. Впрочем, так и должны были смотреть роботы с ИИ. Но в искусственных глазах Бистриса она ранее замечала нечто присущее людям.

– Просто говори и все.

– Мне грустно.

– И все?

– Я чувствую что-то терзающее меня. Как будто что-то забыл. Что-то значимое и кажется большое. Но оно находится внутри меня. Мне страшно. Мона, я сломался.

Робот издал звук, походивший на выдох, и Мона засчитала это очередным проявлением несвойственного роботам поведения.

– Не волнуйся, починим, – ей хотелось успокоить его. И она лгала.

– Это не просто ошибка программы. Я как будто другой, не такой, каким следует быть роботу с искусственными мозгами.

– Поясни.

– Ты не захочешь со мной возиться, – он выдавал один за другим симптомы депрессии.

– Я не предам тебя, – она не сомневалась, какого рода сомнения тяготили робота.

– Мона, я всего лишь вещь.

– Не правда.

Робот не стал продолжать разговор, полагая, что он только омрачит и без того испорченное его усилиями настроение хозяйки. Она ему слишком нравилась, чтобы причинять ей боль.

Небо одинаковым видится только невнимательным. Она любила следить за ночным небосклоном. Ему удавалось её сближать с кем-то находившимся на расстоянии. Ощущение отдаленности заставляло испытывать одиночество. Очередная негативная эмоция. Почти отрицательная. В прошлом людям не запрещалось предаваться таким чувствам. А может она и ошибалась в силу поверхностного знания истории. Прошлое изучалось ею по голографическим архивам, составленным опытными учителями. Вероятнее всего, множество подлинных событий не были включены в них. Она могла бы детальней изучить тот период истории, который более всего интересовал, но как назло проходила серьезное лечение. Заботливым родителям и после её выписки из медицинского центра показалась абсурдной идея преодоления для переноса в прошлое. Так желание и дремало под толщей запретов несколько десятилетий. Время шло в новом периоде не так быстро, и человек мог позволить себе застрять в ранней молодости. Что Мона и сделала. В свои пятьдесят лет она оставалась юным созданием, впрочем, по обновленным методам оценки возрастного ценза с учетом продолжительности жизни в сто пятьдесят лет, Мона только достигла молодости. Проблема осознания возраста заключалась в том, что она не собиралась становиться зрелой особой. К этому никто и не подталкивал. Данность времени, в котором она родилась.

Задержавшись на крыше своего дома, она решила не мучить Бистриса ожиданием, полагая, что он не отключит себя от режима питания и не погрузится в состояние программного сна, пока её не будет рядом. А возвращаться домой не хотелось – воздух наполнялся ароматом, стиравшим временные границы. И ей казалось, что ночь пахла несколько веков тому назад также само, как и в её 2280 году.

Пространственный музей человеческой истории раскинулся на сотни километров, и раньше этот факт не смущал его, тем более что транспортные капсулы развивали стокилометровую скорость за доли секунды, сохраняя внутри салона невесомость, страхуя тем самым пассажира от возрастания давления. Ирон ощущал его, что обуславливала внутренняя тревога. Где-то затаился враг. Готовилось нечто масштабное. Люди оказались под угрозой. И только сейчас он пришел в ужас от несоответствия демографических показателей, скорректированных на коэффициент убыли в связи с эпидемиями и войнами, и погрешности в отношении данных за XXI век и ныне. Миллионные потери. Такое не могло произойти просто так. Ирон переключил скорость и понесся ещё быстрей к самому дальнему отсеку музея.