Елена Лобанова - Инцидент в Южно-Сибирске

– Да я же винду сносить не собираюсь…

– Отойди от моего стола, понял? Забудь. У меня там статья – бомба. Только тронь – и на таблетки работать будешь! Отвали.

– Всё, понял. Отвалил…

«Тайна заброшенного склада». «Южно-Сибирск не существует?». «Визитёр из параллельного мира»… Дэну всегда казалось, что настроение и темп его статьям задают звучные заголовки. Так его учили:

– бывший шеф, ныне покойный Иван Иваныч Поповский

– преподаватели журналистского мастерства на кафедре.

Написал заголовок – и, считай, полдела сделано! Это всегда работало. Но не сейчас. Дэн выкурил, наверное, с десяток сигарет, а с мёртвой точки не сдвинулся. Нет заголовка, и всё тут! Ни один вариант не схватывал сути. Спина затекла. Дэн встал из-за стола, подошёл к окну, выходящему на оживлённую магистраль, с силой приложился лбом о стеклопакет, за которым сновал беззвучно транспорт, и нерешительно вернулся на рабочее место. Он хотел начать статью с краткого обзора похожих происшествий, но всё, что можно было отыскать в Инфосети, казалось бредом сумасшедшего или беззастенчивой ложью. «А ведь и обо мне такое скажут! – подумалось Дэну, – Не поверят, и спустят всех собак». Он вдруг увидел со стороны: себя, убеждающим с пеной у рта редколлегию, и глаза главреда – навыкате пуще обычного, – от испуга, что рабочая лошадка, корр-многостаночник съехал внезапно с катушек…

– Дэн!

Редактор вырос как из-под земли. Вспомни чёрта, он и появится!

– А чё там с твоей статьёй? – спросил Рыбий глаз, пережёвывая чебурек, – Я тебя с чемпионата городского снял, стажёра отправил. Чё он напишет-то? Так ты это… не подведи. Сказал «бомба», с фугасиком не являйся… Уволю!

Дэн кивнул и криво усмехнулся, мол, обижаете! Будет вам бомба. Самая бомбическая из всех возможных, ага… Рыбьего глаза Дэн недолюбливал. Пятилетку назад пришёл – тише воды, ниже травы. С полгода имени его в редакции толком не знали. А потом как пошёл молодой да ушлый по головам: один у него бездельник и тупица, у другого – слог корявый, третьей – дуре старой, – давно на пенсию пора… И вот уже он – зав. отделом, зам. редактора и, наконец, шеф-редактор славного «Южно-Сибирского вестника», которому Дэн отдал пол-жизни, да так и остался без регалий. Это, впрочем, не отменяло его, Дэна, обязанностей, как работника. Статья не написана. А значит, за ним – бо-ольшущий косяк!

Откинувшись на спинку стула, Дэн оценил перспективы. Вариантов у него два. Либо отказаться от написания статьи, сдаться без боя и, виновато поджав хвост, бежать на дурацкий чемпионат по теннису, либо… И вот тут перед его внутренним взором возникла холодненькая, запотевшая бутылка Jack Daniels. Совсем как тогда … Дэн даже помотал головой. Нет, ну, чисто гипотетически… Почему не подстегнуть таким образом подсознание? И тогда не придётся по новой распутывать за тоненькую ниточку весь клубок полузабытых приключений…

Жидкость приятного соломенного цвета играла в хрустальном стакане, преломляя розовые лучи заката. И это, безусловно, расслабляло. Однако прогретый за день воздух в квартире стремительно остывал. Холод настойчиво пробирался сквозь толщу домашнего свитера. Если бы не согревающее действие виски, Дэн уже давно залез бы под одеяло. В этом доме без тепла и света таких, как он, осталась «могучая кучка». Спросите, почему с переездом они тянут до последнего, и услышите всё, кроме правды. Что никак не найти грузовик подходящий, а вещей – вагон и маленькая тележка… Что для ребёнка нет места в детсаду, поближе к новостройкам… Ну, и так далее. Правда же в том, что людям больно покидать дорогое сердцу, насиженное место, где многие живут с пелёнок, и с которым связаны воспоминания всей жизни.

Дэн обвёл глазами комнату. Вот – часы на стене. Допустим, он заберёт их с собой, но ведь они окажутся не на своём месте . А с этим связана целая история: как мама их купила, отстояв длинную очередь, отец же долго прилаживал гвоздь, но навесил часы неудачно, и они упали, разбились. Мама – в слёзы… Отец потом полгода по всему городу такие же искал, до Нового года, слава Богу, успел. То-то было радости! А из разбитых смастерили зеркало для ванной. Или вот: в серванте, под часами белеет фарфоровый сервиз, на 12 персон. Дэн помнит, как везли они с женой эту посуду из Китая – на серебряную свадьбу родителям, и как потом перебирали чашки да тарелочки, опасаясь, чтобы не было трещин и сколов. Теперь же Дэн остался один-одинёшенек. Жена от него ушла, родителей нет в живых… Старики не слышат его, не приходят во сне, не подают знаков. Так что, все эти глупые выдумки про загробный мир и жизнь после смерти – для доверчивых идиотов! Сбросив на ходу шлёпанцы, Дэн перебазировался с кресла на диван, укрылся с головой и задремал. Идея пробудить нужные воспоминания с помощью спиртного явно провалилась. Поэтому надо было хотя бы выспаться.