Олег Дивов - Родина слонов

Кравцов звал, и еще как, во всю ивановскую, аж народ попрятался. Чукчам сто раз объяснили, что злых духов не бывает. Особенно в этом усердствовало новое образованное поколение, вернувшееся из интерната во всеоружии научного атеизма. Но, увидав человека во власти духов, от него бросились врассыпную и стар, и млад, причем молодые бежали намного быстрее.

А помощь тем временем пришла откуда не ждали. Пока шаман просыпался, ветеринар запрыгивал в штаны, а каюры позорно медлили, делая вид, что заняты поиском веревок, свободный мамонт Ичылгын, по-русски Дождик, негромко затрубил и выскочил с территории. Следом рванули в зловещем молчании все собаки. Обычно их мясом не корми, дай погонять с мамонтами взапуски, эта беготня сопровождается заливистым радостным лаем, а тут понеслись как на работу.

Собаки вырвались далеко вперед и плотно обступили Кравцова, мешая ему сдвинуться с места. Тот вроде даже обрадовался и начал с ними разговаривать. Тут появился Ичылгын, обхватил человека хоботом поперек туловища и унес обратно в питомник. Собаки по-прежнему молча бежали рядом, выстроившись в две колонны по бокам мамонта.

Каюры спеленали директора, завернув в одеяло, шаман лично поощрил Ичылгына и наговорил ему ласковых слов, перепало угощение и собакам. Весь инцидент шаман подробнейшим образом занес в дневник наблюдений и долго размышлял над ним. Больного отправили в Анадырь и впервые за последний год вздохнули свободно.

Кравцов не вернулся назад, вместо него пришла бумага о назначении шамана «временно исполняющим обязанности». С этого момента пошел отсчет той настоящей работы питомника, что в будущем изменит представление о мамонтах и их возможностях.

Пока еще ничто не предвещает такого развития событий, но основы заложены. В следующем году умрет жена шамана. Он будет долго оплакивать ее и не захочет жениться снова, ему под сорок, зачем эти глупости. Но дочери, почти уже взрослые, насядут на отца и скажут:

– Не смей хоронить себя раньше времени. И ты ведь так хотел сына.

– Мой сын умер, – ответит шаман.

– Попробуй еще раз, – скажут дочери, – ты сам учил нас не сдаваться никогда.

– Хорошо, я вас услышал, – скажет шаман, – а теперь отстаньте.

Через год он встретит милую молодую женщину, и его сердце забьется снова. В тысяча девятьсот тридцать девятом родится мальчик, Василий. Он вырастет не по годам мудрым, острым умом и столь же острым на язык. Бесстрашно язвительным, без оглядки на последствия. И смелым как настоящий чукотский воин, но с той разницей, понятной лишь посвященным, что боевые чукчи не боялись смерти, а в отваге Василия будет некая обреченность. Словно ему на роду написано погибнуть молодым, так чего теперь беспокоиться.

Он рано отпустит смешную монгольскую бородку и заработает прозвище «дедушка», над которым будет посмеиваться с затаенной гордостью. Есть в нем что-то такое. Он вовсе не молодой старичок, но будто живет вторую жизнь.

Отчасти так и есть. У дедушки веские основания не жалеть себя и не знать страха. Он видел такое, что не пожелаешь врагу. В нем много ненависти и ярости, и со всей этой злой энергией он навалится на работу, продолжит миссию отца. Пачка тетрадей, известная как «завещание шамана», ляжет в основу плана возрождения племенного хозяйства. Дедушка Умкы превратит его в семейное предприятие, чукотских мамонтов – фактически в отдельную породу, а чукотских заводчиков в перфекционистов, обалдевающих от собственной крутизны.

И наконец этот процесс логично докатится до появления на свет Катерпиллера и сестры его Катастрофы.

На свободном выпасе за Катькой следили пристально: мамонтенку пять лет, это самый хулиганский возраст, мамаши таких гоняют подальше, чтобы не завязали кому-нибудь хвост узлом. Но Катьку жизнь стада занимала постольку поскольку, он вечно косил своим хитрым глазом в сторону людей – как бы чего у них позаимствовать. Любил слушать радио и ладно бы уносил его с собой, но потом начинал приемником жонглировать и не всегда успевал поймать. Обожал ездовых собак и мало того, что воровал для них еду, так еще и распрягал их при каждом удобном случае.

А главное, ему ничего не стоило завести снегоход и поддать газку, а потом бегать с машиной по тундре наперегонки, радостно трубя.

Когда об этом узнал Петя, он посоветовал каюрам не маяться дурью, а нагрузить ребенка ответственностью: пусть запускает в стойбище мобильные генераторы, все равно кто-то должен ручку дергать два раза в день. Ребенок будет при деле и сразу перестанет хулиганить, вот увидите.