Андрей Чвалюк - Сигналы утонувшего маяка

Совсем маленькое пространство, по сравнению с остальной территорией острова, было выделено ученым для исследования эндемической флоры и фауны. Огороженная территория парка занимала южную часть атолла. Эта территория практически не претерпела никаких изменений со времен первых поселенцев: пятиметровые хвощи и папоротники и снующие среди них огромные насекомые позволяли наглядно убедиться в верности классических, разработанных еще на Земле, эволюционных теорий. Правда, в последнее время многие исследовательские программы свернули, а реликтовый парк передали военному училищу. И теперь будущие морские пехотинцы отрабатывали там навыки выживания в дикой природе. С учетом того, что все боевые действия велись или в открытом море, или на палубах кораблей, логики в этом не усматривалось. Но командование училища, руководствуясь старинной поговоркой, что «незадействованный курсант – потенциальный преступник», старалось не давать скучать своим воспитанникам, периодически привлекая их на различные работы или тренировки.

Не успел Иван вспомнить училище, как на очередной остановке в салон автобуса зашел человек, который на всем протяжении обучения отравлял курсантам жизнь. Так им казалось в начале. Но после окончания училища его вклад в формирование взрослой самостоятельной личности был пересмотрен и уважение к командиру роты существенно выросло.

Цепкий взгляд Константина Хозлова быстро навелся на парадную форму Ивана. Глаза старого полковника прищурились. Он опознал своих бывших подчиненных.

– Встать! Смирно! – внезапно рявкнул он.

Ноги Ивана и Тиреса среагировали на команду быстрее, чем мозг успел осознал ее абсурдность. Так и не завершив строевую стойку, парни снова опустились на сиденья автобуса.

– Здравия желаю, товарищ полковник, – поздоровался Иван.

– И тебе не хворать, – ответил Хозлов, и его щека непроизвольно задергалась: последствия старой контузии преследовали ротного уже не один десяток лет.

– Что вы прыгаете, как баобабы, – рассмеялся он, – забыли, что в общественном транспорте команда «Смирно» не подается.

– Товарищ полковник, баобабы не прыгают, это деревья. Вы опять все напутали, – сочувствующим тоном произнес Тирес.

– Тилисма, подойди-ка сюда, – ласково произнес Хозлов и поманил Тиреса пальцем.

Ладонь его второй руки при этом сжалась в кулак. Нрав старого военного был суров и в тех случаях, когда ему не хватало слов, а это бывало часто, он не гнушался физическими методами воспитания курсантов.

– Я лучше тут посижу, – ответил Тирес и плотнее прижался плечом к оконному стеклу автобуса.

– Куда собрались? – спросил Хозлов у Ивана, моментально потеряв к обидчику интерес.

– На площадь. Погулять, поесть мороженого, салют посмотреть.

– Тебе на корабле салютов не хватает? – нахмурился ротный.

– Хватает, – грустно протянул Иван. – Но других развлечений все равно нет.

– Приходи ко мне в училище, я быстро развею твою скуку.

– Нет, спасибо. Я уж как-нибудь сам.

Автобус подъехал к нужной остановке, и празднично одетый народ начал неспешно покидать салон. Тирес попытался прошмыгнуть мимо полковника, но тот успел воткнуть кулак ему в бок.

– Ай! Зачем? – воскликнул парень, хватаясь за ушибленное место.

– В профилактических целях, – коротко ответил бывший командир.

Троица вышла на остановку, и Тирес предусмотрительно отошел в сторону. Солнце клонилось к закату, и дневная жара начала спадать. После душного салона автобуса было приятно просто стоять и дышать насыщенным солью воздухом. Иван запрокинул голову. Хозлов тоже уставился на покрытое редкими облаками небо. Вся облачность сконцентрировалась над островом, тогда как над морем простиралась бесконечная синь, и в лучах заката невозможно было различить линию горизонта, разделяющую море и небо.

– Какое небо голубое… – вздохнул Хозлов.

– Для голубых оно всегда такое, – бросил Тирес и быстро захромал в сторону главной площади города.

– Ах, ты ж сучонок, – лицо полковника побагровело. Щека опять задергалась в нервном тике. – Тилисма, два наряда вне очереди, – крикнул он вслед удаляющемуся парню.

– А вот и фиг! – донесся издалека радостный голос. – Я уже три года как дембельнулся.

Хозлов скрипнул зубами и развернулся к Ивану.

– Кузнецов, когда вернешься на корабль, доложишь командиру, что тебе объявили два наряда вне очереди.

– А мне-то за что, – возмутился Иван.