Иван Сапрыкин - Обречённые. Humana error

Спустя некоторое время, мопед доставил своего седока в само поселение.

По бокам довольно-таки широкой улицы располагались одно- и двухэтажные частные дома.

Он уже бывал здесь раньше. Иногда – сам не зная зачем – он заезжал сюда и заходил в жилища. Отчасти это было оправданным действием, потому что в домах до сих пор ещё можно было найти что-нибудь стоящее, что могло пригодиться. Например, месяц назад он нашёл микроволновку, забрал её, отвёз отцу, и тот, предварительно почистив и проверив её, включил агрегат, и он работал. Много чего можно было найти. Всё, чем раньше пользовались жители, становилось достоянием одиночек, живущих на старом металлургическом заводе.

Вот и сейчас парень подумал, что если ему не удалось подстрелить ночью никакую дичь, то, может, удастся найти здесь что-нибудь интересное. Не возвращаться же домой с пустыми руками!

Но это было лишь оправданием, – парня тянуло в конкретный дом, куда он заходил не единожды. Там, на кухне, за столом сидела женщина. Парень помнил её очень хорошо. Мёртвое тело вечно смотрело в пустоту стеклянными глазами. Голова откинулась на высокую спинку кресла; её рот был приоткрыт и был виден высохший и задеревеневший язык среди жёлтых зубов. Чёрные волосы обрамляли её ещё не старое лицо. Руки безвольными отростками свисали книзу. Колени сильно сжаты, пятки расставлены в разные стороны, и пальцы на ногах как бы смотрели друг на друга. Женщина была босой, в цветастом платье.

Кто она? Почему молодого человека постоянно тянуло именно к ней? Неужели, это его мать? Ведь только так можно было объяснить это непреодолимое влечение. Но он не знал, кто она. Для него она была обыкновенной женщиной, умершей неизвестно когда, сидя перед раскрытым ноутбуком, стоящим на столе. Возле переносного компьютера стояла чашка; зеленоватый грибок, словно застывшая пена, покрывал эту чашку мохнатым куполом. Женщину настигла смерть внезапно – так же, как и всех остальных. Она работала… или смотрела кино… или играла в игру… А потом… она умерла. Так и осталась вечно сидеть перед ноутбуком, а недопитая чашка с каким-то напитком высохла и покрылась плесенью.

Молодой человек уже стоял перед входом в этот дом. Металлическая дверь была приоткрыта – это он её оставил в таком состоянии ещё месяц назад. За это время не было сильных ветров, поэтому сквозняк не захлопнул её.

Взявшись за ручку, он потянул дверное полотно на себя. Раздался тихий скрип заржавевших петель.

Войдя внутрь, он снова почувствовал знакомый запах – запах сырости, замшелости, запустения и… страха.

Страх в этом доме заменил собой хозяев. Он был единственным властелином, поселившись в каждом углу.

Молодой человек медленно прошёл по узкому коридору и остановился перед деревянной дверью, за которой была кухня.

Там сидела она…

Постояв немного, он решился и зашёл. В кухне было всё как всегда: гора посуды в мойке, открытый шкафчик, висящий на стене, белый холодильник и чёрная сковорода на плите. И эта женщина. Он тихо подошёл к ней. Пустые глаза как обычно смотрели в пустоту…

«Интересно, – подумал парень, – зачем я сюда опять пришёл? Для чего я постоянно иду в эту кухню и смотрю в это мёртвое лицо? Кто она? Она не может быть моей матерью, отец не прав. Люди умерли лет восемьдесят назад, стало быть, если она моя мать, то мне должно быть сейчас примерно столько же. Нет. Это не моя мать. Так, почему же я тогда сюда прихожу? – Он постоял некоторое время, и вдруг призрачная догадка пришла ему в голову:

– Я просто боюсь к ней прикоснуться. Со всеми другими трупами у меня такого нет. Я снимал кольца с их пальцев, снимал ремни, рылся в карманах, и никогда не боялся этого. А вот с ней всё не так просто, хотя, чем она отличается от других?»

Он распрямился, глубоко вздохнул и протянул руку. Видно было, как дрожат пальцы; они не могли прикоснуться к ней; казалось, только они дотронутся до её одежды, как мёртвая женщина клацнет зубами, её стеклянные глаза уставятся на нарушителя спокойствия, а одеревеневшие руки схватят его за горло.

Парень изо всех сил старался прикоснуться к ней. Он делал это, чтобы перебороть свой беспричинный страх; не должно быть в мире такого, чего бы он должен бояться.

Пальцы дрожали, но тянулись к телу. Он смотрел в её глаза… вот сейчас она переведёт свой взгляд на него, сейчас мёртвые зрачки сузятся, и она закричит хриплым голосом, а потом схватит его за руку…

не трогай меня! кто ты такой, чтобы меня трогать! убирайся туда, откуда пришёл!