Валерий Анисимов - Реликтовые хроники

– Это вы сейчас прямо из Франции двигаетесь? – присвистнул Егор.

– Прямо, когда на самолете! А он, видите ли, летать не любит. Пришлось нам на пароходах и поездах добираться.

– Так, так! Значит, я на самолетах не люблю летать? – заглядывая в купе, поинтересовался доктор. Вот ты, Димон, располагал собственным велосипедом?

– Конечно!

– И что он, ни разу не ломался?

– Естественно, ломался, – удивленный вопросом, накручивал бородку на палец ассистент.

– Эх, Димка! У велосипеда десятка два деталей, и он на твердой почве, а у самолета в тысячу раз больше. Так вот, я в жизни своей еще ничего существенного не сделал. Понимаешь? Так что давай лучше мы с тобой поищем карту Москвы. Вроде бы мы ее брали?!

– Бок! А что там с зарядкой? – спросил аспирант, открывая сумку с вещами.

– У проводницы спросил. Она говорит, занято телефонами. А там, в проходе, нереально стоять с ноутбуком. Да, кстати, я звонил Андрею. Он дал адрес, куда подъехать. Сейчас на карте посмотрим, как от вокзала туда добраться.

– Док? – воодушевленно спросил Егор с блеском в глазах.

– Да, Егор, ты что-то хотел?

– Просто мне интересно, что толкает людей к вашим профессиям?

– О! Вот для меня сначала было слово! Вернее, слова, прочитанные мною в детстве, в коротком фантастическом рассказе. Про мальчика, отец которого трудился микробиологом. Так вот, он во время обеда, у отца на работе, смотрел в электронный микроскоп и разлил на панель кофе. В общем, как всегда бывает в таких рассказах. Где-то и что-то коротнуло. И после замыкания одна из кнопок с нажатием увеличивала так, что мальчик увидел микрокосмос. Он нашел бесконечное количество планет, таких как Земля. И они все отличались только временем действия – на дни, месяцы, годы, эпохи. Он нашел там собственную жизнь и принялся наблюдать за собой. У того героя из рассказа в микроскопе на какие-то дни время опережало. Мальчик стал учитывать свои будущие ошибки. Таким образом, он смог предсказывать будущее. Да, это детская, наивная фантастика, которую я перерос. Нельзя из космоса взглянуть сквозь облака, тем более под крыши домов. Но все равно рассказ дал мне цель и мечту заглянуть далеко вглубь микромира. Вот так, Егор! Дима, не ищи, я вроде вижу карту. Она зацепилась за усилитель. Все – вытащив, Бок развернул ее. Его палец забегал по схеме в поисках адреса, который дал им Андрей.

– Карта искажена! – с хмурым взглядом сообщил дембель.

– Егор с чего ты это взял? – удивился Димон.

– Вот видишь, она сжата и угловата, как квадрат. Когда-то в детстве мне пришлось покрутиться вокруг этой карты. Я увидел по телеку шоу, где мужик на карте Москвы, по улицам, нарисовал герб нашей столицы. Герб показался мне похожим на какое-то клеймо. Достав свою схему, я долго искал что-то похожее, но безрезультатно. Через годы мне попалась старая карта, еще от олимпиады. Я даже забыл про тот рисунок. Но, как только открыл её, то из одного северного квартала вырисовывалась голова. Опустив взгляд ниже, обнаружил всего всадника. Долго я ее рассматривал. Чем дольше смотрел, тем больше удивлялся. Там кроме лошади и гидры находились такие мелочи, как стремена и даже каблуки на сапогах. Но больше меня озадачил пруд на левом плече всадника, где-то в районе Медведково. Что он может означать на рисунке, может, рану? Нет, возникла у меня версия о детали к доспехам. Взял я журнал с рисунками средневековых рыцарей. Там рыцари прикрывались щитами разных размеров. Даже имелись такие маленькие, которые только прикрывали левое плечо. На щитах красовались гербы их замков. Я не рыцарь, но у меня также есть щит. Это шеврон с гербом пограничных войск. Вот смотрите! – Егор развернул левое плечо и показал Димону.

– Между прочим, Егор, я нашел разгадку с твоим водоемом и представляю, какой герб на щите всадника, – почесывая бороду, сообщил о своей догадке доктор.

– Какой? Бок! – не скрывая желания узнать, поинтересовался Егор.

– Догадайтесь сами, – подвигая карту к Диме, интригующе произнес Док.

– Ты шутишь! Там ничего нет, – сказал Димон.

– На карте да. А если представить в голове, зеркальная гладь пруда что отражает? Небо! Из этого выходит, что копьеносец защищает интересы неба, – констатировал, как факт, Бок.

– Док! А как можно объяснить такое проявление?

– Ну, с малого, Егор. Дороги изначально протаптываются в местах, где нет природных преград. Вывод только один. Кто-то клеймил данную местность реагентами. Может, солью, известью или кислотами, и кем-то там регулярно вытравливался рисунок. Все в жизни случается. Но нам этого выяснить не дано.