Ким Робинсон - Голубой Марс

Энн подошла, чтобы ей помочь. Подняла на ножки, попыталась вытереть песок с лица, но та замотала головой, избегая помощи. Ну и ладно. Пусть съест немного песка, что от этого будет?

– Держи. Только много не бери. Нет, это Саксу, Ниргалу и Бао. Нет! Ой, смотри, чайки! Посмотри на чаек!

Тати посмотрела вверх, увидела чаек и попыталась проследить за ними взглядом, но потеряла равновесие и села на песок.

– О-ой! – сказала она. – Класиво! Класиво! Класиво, да?

Энн снова подняла ее. Взявшись за руки, они подошли к своим. Там зияла все расширяющаяся яма в песке, а рядом высился холм, увенчанный несколькими замками. Ниргал и Бао разговаривали у воды. Над ними парили чайки. Чуть дальше старая азиатка занималась серфовой ловлей. Море окрасилось в темно-синий, а бледно-лиловое небо прояснялось – облака уносило на восток. Дул ветер. Несколько пеликанов скользили в ряд над наступающей волной, и Тати остановила Энн, чтобы указать на них.

– Класиво, да?

Энн попыталась пойти дальше, но Тати отказалась сдвинуться с места и настойчиво подергала ее за руку.

– Класиво, да? Класиво, да? Класиво, да?

– Да.

Тати отпустила ее и потопала по песку, стараясь не упасть. Ее подгузник закачался из стороны в сторону, как утиный хвостик, а на уровне колен сзади замелькали ямочки.

«И все-таки она вертится!» – подумала Энн. И двинулась вслед за ребенком, смеясь над своей шуткой. Галилей мог отказаться от покаяния, лечь костьми за правду, но это было бы глупо. Лучше сказать, что требуется, и делать свое дело. Приступ напомнил ей о важном. О да, очень красиво! Она признала это, и ей позволили жить. Стучи дальше, сердце. А почему бы этого не признать? В этом мире люди не убивали друг друга, не страдали без крова и пищи, не боялись за своих детей. Вот каким стал мир. Песок скрипел под ногами. Она всмотрелась в него внимательнее: темные крупинки базальта вперемешку с мелкими частицами ракушек и разноцветной гальки – некоторые из них, несомненно, были брекчированными кусочками самого Элладского метеорита. Она подняла взгляд на холмы, чернеющие под солнцем к западу от моря. Во всем просматривалось происхождение тех или иных вещей. Волны быстро накатывали на берег и разбивались. Она шагнула по песку навстречу своим друзьям, против ветра, на Марсе, на Марсе, на Марсе, на Марсе, на Марсе…

В этот раз хочу сказать спасибо: Лу Аронике, Стюарту Эткинсону, Терри Байеру, Кеннету Бейли, Полу Бирчу, Майклу Карру, Бобу Эскерту, Питеру Фиттингу, Карен Фоулер, Патрику Мишелю Франсуа, Дженнифер Херши, Пэтси Иноуэ, Келвину Джонсону, Джейн Джонсон, Гвинет Джонс, Дэвиду Кейну и Риджу, Кристоферу МакКею, Бэт Мичем, Памеле Меллон, Лизе Ноуэлл, Лоури Пай, Биллу Парди, Джоэлу Расселлу, Полу Саттельмейеру, Марку Татару, Ральфу Вицинанце, Бронуэн Уанг и Вик Уэбб.

Особая благодарность Мартину Фоггу и, в очередной раз, Чарлзу Шеффилду.

Трилогия Кима Стэнли Робинсона долго шла к русскоязычному читателю и добралась до него в нужный момент – когда интерес к теме колонизации Марса вышел на очередной пик и информационный фон создает ощущение, что человечество вот-вот построит реальный «Арес» и некоторые из нас попытаются стать марсианами.

Но пока этого не случилось, и мы не знаем о Четвертой планете всего, чего хотелось бы. Переводчику пришлось столкнуться с трудностями, которые, вероятно, исчезнут лишь со временем. Например, с отсутствием фиксации многих марсианских топонимов на русском языке. А поскольку события романа охватывают географию Марса достаточно плотно, в книге упоминается немало таких объектов, которые встречаются в русскоязычных источниках редко или не встречаются вовсе. В таких случаях при переводе приходилось ориентироваться на заслуживающие доверия специализированные издания и на нормы орфографии иноязычных имен.

Другой проблемой, которая не могла остаться не замеченной русскоязычным читателем, – это невозможные имена женских русских персонажей. По большей части их было решено сохранить еще при переводе предыдущих романов трилогии. Некоторые исправления, однако, все же были внесены – там, где это оказалось возможным сделать, не искажая оригинальные имена слишком радикально. Так, например, Надин Чернышевски превратилась в привычную русскому уху Надежду Чернышевскую.

Устранен при переводе и ряд других мелких ошибок, которые, пожалуй, останутся на совести редакторов оригинального издания. Но едва ли на них стоит заострять внимание, учитывая неимоверный масштаб прочитанного вами тома. Все-таки главное здесь – то, что мы получили убедительную модель будущего человечества. Будущего, в котором Марс станет похожим на Землю и люди потянутся осваивать остальные объекты Солнечной системы. Ведь вполне может статься, что оно когда-нибудь действительно претворится в жизнь. Хоть в какой-нибудь степени.