Ксения Мельникова - 9 месяцев до смерти

Гафальду было стыдно себе признаться, но когда врач сообщил ему о его смерти, он даже немного обрадовался, понадеявшись, что теперь о нем вспомнит вся родня. Хотя он не питал больших надежд – в последние десятилетия прежние традиции уходили в прошлое, и грядущие похороны никто не отмечал масштабно. Когда только ввели всеобщую чипизацию – было принято устраивать масштабные поминки, растягивающиеся на 9 месяцев. Каждые восемь недель символизировали определенный этап смирения: отрицание, гнев, торг, депрессия, принятие. Родственники и друзья проститься с умирающим всеми доступными способами: красиво и широко: проводили с умирающим время, реализовывали его давние желания, дарили подарки, признавались в любви, говорили нужные слова. Буквально через десятилетие эта волна спала, и люди успокоились. Как праздновать уход близкого – редко обсуждали, потому что тема была тяжелой. Гафальд знал, что хотел бы себе веселых проводов, но ему было неловко просить об этом семью.

То-то было его удивление, когда его дочь, Мелия, вдруг вознамерилась сделать все как он мечтал и попросила не беспокоится о деньгах – она предложила ему составить список желаний, и запланировала объехать все памятные места и провести все торжественные мероприятия вместе.

В субботу Гафальда посадили в кроссовер Роя на заднее сиденье, и он тут же выглянул из окна. На его лице растянулась довольная улыбка: Рой с Мелией паковали его сумки в багажник. Вскоре тронулись. И, въехав в Северск, помчались по главной улице в сторону центральной поликлиники. Уже через пятнадцать минут все трое сидели на приеме у узиста. Когда к ним по внутреннему мессенджеру пришли заключения от хирурга и терапевта, узист попросил Гафальда поднять рубашку, смазал брюшную область гелем и стал водить, глядя на экран. Через мгновение узист повернул экран так, чтобы все могли видеть.

– Вот она, – узист обвел пальцем неопределенное колеблющееся пятно на мониторе, – Ваша сигнальная опухоль. Возраст – две недели.

– Погодите, доктор. Объясните, а что вокруг этой точки?

– Эта линия, похожая на дугу – диафрагма. Вот желудок, печень. Видите под желчным пузырем? Опухоль растет прямо по центру тела, как еще один орган. После десятой недели вы почувствуете, что вам становится тесно и тяжелее дышать, но это нормально. Она будет притеснять все органы.

– И что дальше? Что будет с моим отцом? – с замиранием спросила Мелия.

Узист ответила:

– На девятом месяце опухоль достигает максимального размера. В среднем это где-то 30 см в длину. Тем не менее, она сохраняет свойства доброкачественной и не вредит организму. Отчего именно наступит смерть, мы не в силах узнать. Могут быть только предположения. Обычно это либо сердечно-сосудистые заболевания, либо инсульт. Судя по состоянию здоровья Гафальда, скорее, первый вариант. Это ваша первая смерть в семье? – она обвела взглядом Роя, Мелию и ее отца, – Тогда понятно. Возьмите обучающие брошюры в коридоре. Не поленитесь и изучите. Что касается вас, Гафальд, то можете воспользоваться салфетками с тумбочки и одеваться. Вам нужно еще сдать кое-какие анализы. Нона вам сейчас выдаст направления. Если есть какие-то вопросы… ах да.

Она отклонилась назад и взяла бумагу, только что вышедшую из принтера.

– Вот ваш снимок, не забудьте.

Гафальд, Мелия и Рой склонились над темным снимком УЗИ и изучали небольшую точку – зарождающуюся опухоль.

Гафальд схватился ладонями за рот, безнадежно обвел глазами кабинет, и загнулся над железной емкостью, стоящей у изголовья кушетки: его вырвало.

Мелия потрепала его по плечу и подала еще стопку салфеток.

– Это нормально? – спросила она у врача.

– Да. На первых порах всех тошнит, но к 10 неделе должно пройти.

Когда Мелия, Рой и Гафальд вышли на свежий воздух. Мелия тут же спросила:

– Папа, дорогой, сегодня в семь вечера у нас билеты на «Шелестящих журавлев». Ты готов пойти?

– Я думаю, мне нужно вздремнуть. Не подумай: я очень хочу пойти, но все эти новости, как снег на голову.

– Понимаю.

Мелия позвонила в ресторан “Лагуна” и заказала доставку на ужин. Даже если они пропустят мероприятие, она намерена сделать сегодняшний вечер для отца запоминающимся.

***

Постановка “Шелестящие журавли” прошла превосходно. Гафальд был в восторге, и это все, о чем на тот момент мечтала Мелия. Гафальд получил эстетическое удовольствие от актерского состава, от нового освещения театра, от музыки.