Дмитрий Лазарев - Вспомни меня (сборник)

Но все равно она должна умереть. Потому что в противном случае умрет Кира, а этого уж Данил допустить никак не мог. Марина стояла между ним и спасением той, что была Воронцову дороже всего на свете. А значит, требовалось добраться до пистолета Дубницкой, дуло которого по-прежнему твердо смотрело в грудь Данилу.

– Как вышла? – с усмешкой переспросила Марина. – Мог бы и сам догадаться. Я же тебе не раз рассказывала о своих эзотерических увлечениях. Это значительная часть моей жизни. И знакомых в этой сфере у меня предостаточно. Было делом времени пересечься с одним из так называемых операторов реальности, проповедующих осознанное управление своей жизнью. Эта идея сразу меня захватила. А тот оператор… – Тут она слегка улыбнулась. – Чем-то я ему показалась интересной. С тех пор мы стали много общаться, и однажды он поделился со мной своей мечтой стать Меняющим. Я спросила, что это такое, и он подробно объяснил. Более того – он рассказал, что лично знает одного такого.

– Собинова?

– Его самого. Для меня эта информация стала просто манной небесной. Я ведь тогда уже искала способ уничтожить Киру Туманову, да только по ограниченности своей думала про обычного киллера. Но и то не сразу. Сначала хотела сама. Я ее долго искала. Каюсь, в то время слишком мало интересовалась жизнью брата и не знала, с кем он встречается. Потом узнала… Подбиралась я к ней аккуратно, круги нарезала. В соцсетях ее нашла, выяснила увлечения. Потом долго ждала возможности устроиться в «Техно-Эксперт». Наконец, устроилась и стала искать случая с ней сблизиться. Наконец, это удалось во время новогоднего корпоратива. Вино развязывает языки, и мы «обнаружили», что у нас, оказывается, много общего. Тогда-то решение и созрело окончательно. И того оператора мне послала сама судьба, давая шанс свершить, наконец, возмездие, которое и так слишком долго откладывалось. Когда я шла к Меняющему, думала, как я буду его уговаривать сделать то, что мне нужно, но он абсолютно не колебался. Даже сам подсказал мне вариант со «стиранием», которого я сама бы, пожалуй, не придумала. А когда он все объяснил, я загорелась, сообразив, что смогу таким образом и Мишу спасти… Его же интересовали только деньги, словно он какой-нибудь обычный бытовой мокрушник, за ящик водки подряжающийся кого-нибудь зарезать… Впрочем, не мне его судить, ибо он оказал мне большую услугу… Знаешь, а я, пожалуй, отыщу Киру незадолго до того, как для нее все закончится. Хочу, чтобы перед исчезновением она узнала, кому и чему этим обязана. Даром я что ли попросила Меняющего сохранить мне память, чтобы можно было насладиться местью на всю катушку?! А без этого кайф будет неполным…

Как бы Дубницкая ни упивалась собственным торжеством, пистолет по-прежнему твердо смотрел в грудь Воронцову, и он решительно не представлял, каким образом преодолеть разделяющие их два метра, не нарвавшись на пулю. И тем не менее что-то надо было делать, ибо время шло, а работало оно на ту, что заступала ему путь. Каждая минута колебаний Данила лила воду на ее мельницу. И когда Воронцов уже совсем было решился броситься в атаку, очертя голову, судьба, которая, как уверяла Дубницкая, всеми силами способствовала свершению ее мести, неожиданно решила улыбнуться ему.

– Данил?!

Голос Эжени послышался за спиной Марины, и та дернулась, инстинктивно норовя развернуться вместе с пистолетом и на какие-то секунды отведя дуло чуть в сторону от Воронцова… Этого ему хватило: он оттолкнулся правой ногой и прыгнул, опрокинув свою противницу на землю. Левая рука Воронцова вцепилась в ее запястье, не позволяя отчаянно сопротивляющейся женщине повернуть дуло в его сторону. Борьба складывалась в его пользу: все же Данил превосходил Марину силой. И уже предоставлялся ему шанс вывернуть ей руку так, чтобы лишить пистолета, но Воронцов знал, что в этом случае убить безоружную просто не сможет. Она должна была умереть в борьбе, оставив его совести самый минимум зацепок для неизбежных душевных мук, сколь бы малое время для них не было отведено… Наконец, задуманное удалось Данилу: дуло пистолета уперлось в бок женщине, и палец Воронцова с каким-то даже отчаянным усилием надавил на курок…

Выстрел прозвучал глуше, чем он думал. Багряно брызнуло куда-то в сторону, лишь слегка зацепив его. Здесь, в стороне от жилья вряд ли кто слышал выстрел, кроме разве что Собинова, но тому, вероятно, было все равно: один из двух его проблемных клиентов порешил другого, поубавив Меняющему забот на будущее.