Станислав Востоков - Гук - снежный человек

Дядя постоянно был загружен диссертациями, научными статьями для журналов, отзывами на научные статьи других и критическими анализами на статьи третьих, которые сами не могли написать приличную научную статью.. Этих тртьих Филлипп Филлиппович разил своими отзывами наповал, преграждая путь недорослям и прочей посредственности в науку, которая прежде всего требует многочисленных доказательств и соблюдения методик. - Даже если я беру в магазине булочку,- говаривал он,- у них должно быть доказательство того, что это действительно булочка, с соблюдением всех методик. После короткой прогулки с Виктором на реку, в ходе которой Филлипп Филлиппович объяснил Виктору, почему Нил был так важен в жизни древнего Египта. Возвратившись, дядя немедленно принялся за работу. Ему предстояло написать разгромную статью на возмутительныое выступление некоего Пиорниса М. на симпозиуме по снежному человеку в защиту существования последнего. - Несут всякий бред,- свирепствовал Филлипп Филлиппович, стуча на машинке.-Видят все что хотят, слышат, все что захочется, еще мелодии какие-то таинственные к этому снежному вымыслу приплетают. Мало им лохнессей и птеродактилей, они еще хотят науку в эту гималайскую эпопею втравить. Оттянуть лучшие силы на исследование этой призрачной идеи провокаторов. Не выйдет! вскрикнул он и хлопнул кулаком по столу. - Не дадим нас завернуть в антинаучное русло. Это пусть они на своем Западе создают общества любителей морского змея! А тут они не пройдут! И что-то бурча, он продолжал сердито стучать на машинке. Целый день Виктор слушал, как дядя метал за стеной и постепенно понимал, что Гуку начинает угрожать серьезная опасность. Виктор понимал, что если Гуку случится встретится с дядей, то тот как истинный ученый захочет заполучить Гука и разложить по полочкам и его и его лес и неведомого продавца из ларька, чтобы доказать всем, что они существуют и приобщить к музейным экспонатам, снабдив бирочками и систематизировав. А, возможно, и присвоить Гуку свое имя. Виктор понял, что должен во чтобы то ни стало воспрепятствовать такой встрече. Но к Гуку он идти не решился, поскольку сам бы низачто его не нашел, в лесу бы ему никто, где Гук не сказал. Оставалось только ждать и надеятся, что Гук, как всегда, прояаит всю осторожность, прежде чем снова явится у них дома. Виктор не ошибся. Гук появился на следующий вечер после прибытия дяди. Он влетел легкой мелодией и, спокойный и внимательный, появился перед Виктором. - Сегодня одуванчики облетают. - просто сказал он. - Хочешь посмотреть? - Конечно,- вскочил Викор с кровати,- только оденусь. Гук кивнул и молча молча глядел как Виктор натягивает штаны и майку. - Пойдем через окно,- прошептал он,- на террасе мои чай пьют. - Гук еще раз кивнул и вылетел в окно.. Виктор вылез следом, прикрыл ставни и пробрался по темному полисаднику к калитке.Пару раз за штаны зацепили кусты роз и пионы обдали ноги виктора вечерней росой. У калитки ждал Гук. Они вместе двинулись по дорожке освещенной лунным серпом к таинственному и такому чудесному лесу Гука. - Это бывает только однажды в год,- сказал Гук,- облетает одуванчиковое поле. Это так красиво!- тихо сказал он. Потайными тропами Гука они пробрались через ручей и ходы проделанные остальными обитателями леса к одуванчиковой поляне и уселись на бревно на краю опушки. Перед ними, мерно колыхаясь подвижным ковром, словно покрытым инеем, волновалось одуванчиковое поле. Они тихо смотрели, а одуванчики колыхались словно холодное пламя костра и воображение Гука и Виктора улетало все дальше и дальше, рисуя волнующие картины безграничного спокойствия и необъятности. Им казалось, что они стали одним целым со всем миром, космомом, всеми звездами и планетами, мчавшимся там в вышине, высоко над их головами. Вдруг повеяло ветром. Раз. Два. Ветер дунул посильнее и, казалось, все поле взмыло вверх. Словно огромная стая диковинных ночных бабочек. Ветерок усиливался и в небо поднимались все новые и новые пушинки, затмевая все вокруг. Виктор в восхищении следил за полетом одуванчикови не мог вымолвить ни слова. Сердце его билось часто и тревожно. Облако пушинок поднялось над над теперь уже облетевшей поляной и поплыло на восток. . Казалось будто между небои и землей движется таинственная река, в которой, дрожа, отражается Млечный Путь. Вскоре ветер унес одуванчиковую тучу вдаль, за темные деревья, откуда ей уже никогда не суждено вернуться. А Гук и Виктор все еще сидели и чего-то ждали, словно надеясь, что действо повторится вновь. Вдруг заухала ночная птица. Гук пришел в себя, Виктор также постепенно возвращался к происходящему. - Теперь до следующего года, сказал Гук и весело сбил лапой крупную каплю с березового листа. И проговорил: