Виталий Забирко - Статус человека

"Вот и встретились, - почему-то совершенно спокойно подумал Донован. Кирш чуть заметно покачивался, словно был вдребезги пьян, и что-то монотонно бормотал. - Вот как мы встретились..." Донован смотрел ему в трясущийся затылок и чувствовал, как в нем снова начинает закипать злость. К этому человеку. Некогда его другу.

- Кирш, - тихо окликнул он.

Жалобное нытье оборвалось. Кирш застыл. Мгновение он сидел так, сжавшись в судорожный комок, затем вскочил. Стул полетел в сторону, загрохотал, и Донован увидел, что на него, медленно разрастаясь, движется светящееся, перемигивающееся, снежное облако.

Ах ты..! Ярость ударила в голову, и Донован прыгнул. Вперед, в сторону и к Киршу. Облако осталось сбоку и сзади, а прямо перед собой он увидел Кирша небритого, сгорбленного, трясущегося - и, не размахиваясь, ударил. В лицо. Грязное, липкое от холодного пота...

Он постоял над распростертым телом, отдышался, затем перешагнул через него и подобрал отлетевший в сторону арлет. Единственное оружие, против которого бессильно силовое поле защитного шлема... Донован переломил арлет. Указатель заряда стоял посередине шкалы. Где же ты его достал, Кирш? Ведь на всех синтезаторах на его производство наложено вето... Он поморщился. Пятки болели, будто их отбили бамбуковыми палками (это прыжок, подумал он), а левое плечо совсем не чувствовалось, занемело, покалывало. Зацепило-таки облако. Он сунул арлет в карман и стал усиленно массировать плечо. Кто же мог ожидать от тебя такой прыти? Донован поднял кособокий стул и сел. Именно такой...

Кирш неподвижно лежал на полу. Донован огляделся. Синтезатор был разворочен, все рубильники, клавиши, кнопки выдраны из своих гнезд с корнями; ни одного целого стекла, ни одного целого экрана... Сбоку на панели виднелся желтокристаллический потек кислоты, а на полу, на том месте, куда она стекала, вздувшиеся пузыри жженого бетона.

- Вставай, - сказал Донован.

Кирш не шевелился.

Тогда Донован, кряхтя от боли, встал, приподнял Кирша под мышки и прислонил к стене. Голова Кирша свесилась. Донован увидел под пультом синтезатора баллон с водой, достал его и, открыв вентиль, начал лить воду на голову Кирша.

- Я в сознании, - тихо сказал Кирш.

Вода все лилась. Кирш открыл глаза и поднял голову.

- Я в сознании, - громче повторил он. - И даже его не терял.

- Жаль. - Донован бросил баллон на пол. - Для всех было бы лучше...

- Ты не галлюцинация? - спросил Кирш. - У меня в последнее время часто...

Он потрогал подбородок.

- Впрочем, нет. Давно прилетели?

- Давно... - Донован на ватных ногах вернулся к стулу и сел. - Вчера.

-А-а...

Они помолчали.

- Ну, здравствуй, Кирш.

- Здравствуй, Донован. Айю видел?

Донован кивнул. "Что же я хотел спросить? - мучительно думал он. - Что? Столько было вопросов..." Его начал бить озноб.

- Давно... все это началось?

Кирш судорожно вздохнул.

- Давно... Не помню. Сейчас что - день?

- Убитых... Сколько убитых?

- Н-незнаю.

Снова воцарилось молчание.

- Понимаешь, - сказал Кирш, - я думал: будут убитые, немного, без этого ведь нельзя, но потом кто-то кого-то возьмет в плен, кто-то победит... Появятся лидеры, все прочее...

Внутри у Донована словно что-то оборвалось. Последняя призрачная надежда... Ему стало жутко и в то же время бездонно тоскливо. Последняя, почти нереальная надежда, что все-таки Кирш не имеет ко всему этому никакого отношения, рухнула. Рухнула так же беззвучно и страшно, Как обрушивались остовы домов под лучами интеграторов, - первое, что увидел Донован с орбиты.

- Все-таки это ты, Кирш...

Кирш сник.

- Знаешь, я много думал. Я всегда был дилетантом. Раньше - как поэт, теперь - как вершитель чужих судеб...

- Я, я, я! - взорвался Донован. - Все я! Устроил бойню, а думаешь только о себе! Зачем ты это сделал? Заруби на носу: если теория негуманна - она абсурдна!

Кирш отвел глаза в сторону.

- Читайте еженедельник Комиссии по вопросам внеземных цивилизаций, пробормотал он.

Донован внимательно посмотрел на него.

- Ты пьян?

- Нет. Нечем... А хорошо бы. И гитару... Побренчать, как ты говоришь. Кирш помолчал немного, затем тихонько продекламировал:

В жизни мужчинам не мало дано:

богом - женщина, чертом - вино.

Но женщин желанней, хмельней вина,

есть для мужчин - война.

Он посмотрел на Донована.

- Нет, это не я. Это Киплинг.

- Бренчал бы у чьей-нибудь юбки, а сюда не лез! - зло сказал Донован. Вершитель судеб, черт тебя побери!

Кирш устало прикрыл глаза.

- Ты знаешь, у меня как-то было желание покончить с собой, - сказал он спокойно. - Убей фашизм в себе самом... - Он усмехнулся. - Хорошо звучит, а? В себе самом...