Юлия Фомина - Изнанка мира. Бестиарий

Ниночка всегда была непоседливым, даже надоедливым ребенком, более всего любящим быть в центре внимания. Но в свете последних событий, бедная девочка притихла, и даже будто повзрослела. А сейчас совсем уж огромными глазами она наблюдала – что же будет делать с бабушкой эта странная раскосая женщина.

Ника тоже напряженно ждала, что же будет дальше? Но почему-то дальше почти ничего не происходило. Никина мама без движения лежала на спине, а Лапа ходила неспешно вокруг нее, то нажимая ей кончиками пальцев на темя, то поднимая и вытягивая с некоторым усилием по очереди левое, или правое колено. Иногда в неподвижность позы вносились изменения – лекарша жестами заставляла приподнять таз и крестцом улечься к ней на особым образом сложенную ладонь и так обе замирали на некоторое время. Все это было странно и непонятно. Особенно когда, кажется, что все кончилось и далее не будет происходить ничего – просто два человека застыли в нелепых позах.… Затем странный то ли обряд, то ли сеанс продолжался – Лапа пару раз энергично помяла живот лежащей на скамье пациентке [1] Примечание: автор описывает сеанс врача-остеопата. Остеопатия (от греч. ὀστέον – кость + πάθος – болезнь, заболевание) – система альтернативной медицины, рассматривающая в качестве первичной причины болезни нарушение структурно-анатомических отношений между различными органами и частями тела – «остеопатическую дисфункцию». Разновидностью остеопатии является мануальная терапия, которая является усечённым вариантом того учения, которое преподавал Стилл. Первоначально основывалась на философской концепции её основателя, – Э. Т. Стилла (1828–1917), и противостояла сложившейся медицинской системе того времени, полностью отрицая её методы, включая применение лекарств. На сегодняшний момент представлена различными школами и направлениями, не имеющими единой философской и научной базы. . Никина мама даже порой морщилась, видимо легкие со стороны нажатия все же причиняли ей не самые приятные ощущения.

Затем и эти движения прекратились – лекарка перестала ходить. Она села в изголовье скамьи, особым образом уложив её голову женщины на свои белёсые ладошки со сплетенным в замысловатый узел пальцами. Её лицо было очень сосредоточено, губы поджаты, а и без того узкие глаза превратились в щелки и вскоре совсем сомкнулись. Движение замерло. Казалось, само время остановилось.

Неизвестно, сколько длилась эта неподвижность. Ника с Ниночкой боялись дышать, чтобы ненароком не помешать происходящему. Вдруг лекарша как-то вся собралась и нахмурилась. Что-то у нее не получалось? Может мама больна чем-то очень серьезным? Спросить Ника не успела. Внезапно снаружи поднялся сильный ветер. Он бешеным порывом ударил всей своей мощью в стену так, что само строение, казалось, издало тяжкий стон. Ветер усилился. Казалось, он превратился в настоящий ураган. Он налетал ещё и еще, как будто грозя снести не внушающую доверия тонкую дверь предбанника.

Ниночка испуганно прижалась к матери. Но вдруг все стихло так же внезапно, как началось. Вместе с этим подошел к концу и странный медицинский сеанс.

Лекарка высвободила руки жестом велев Никиной маме подниматься. Лицо её выглядело очень уставшим и, как будто даже постаревшим.

Мама неуверенно приподнялась и грузно села на высокой скамье, свесив недостающие до пола ноги.

– Голова, как в тумане, – пожаловалась она Нике, но потом, подняв удивленный взгляд, вдруг сообщила, – а спина-то не болит! Ай да Лапушка, – умиленно погладила по руке тибетку мама, – я, конечно, была наслышана про чудеса тибетской медицины.… Но вот чтобы так, с моей позвоночной грыжей…

Лекарка, явно непривыкшая к широким проявлениям русской души слегка шарахнулась, но быстро все поняв, разулыбалась, закивала и приказала жестом подойти к ней Ниночку.

Ниночка захныкала, но бабушка шепотом убедила ее, что больно не будет и что неудобно – тётя ждет, заставила дрожащую от страха малышку встать перед лекаркой.

Лекарка повторила, хотя и в несколько другой последовательности странную процедуру. Когда она закончила, Ниночка крепко спала. Лапа помогла одеть спящую в бесформенные штаны и рубаху из грубой серой некрашеной ткани, затем выдала Нике и её маме такую же одежду, видимо заранее приготовленную. Судя по всему, нижнего белья не предусматривалось. Затем она позвала караулившего их покой под дверью старого Пхубу. Он с небывалой легкостью поднял девочку со скамьи и показал жестом следовать за ними в дом.