Станислав Гагарин: Эта древняя болезнь

— Неважно, — отмахнулся командир. — Главное, найти в них искомую кислоту. Боюсь, что это будет нелегко. Если витамин разложился в наших продуктах, то кислоты может не быть и в местных организмах…

К вечеру стало понятно, что командир был прав. Аскорбиновая кислота в обитателях Веры не содержалась…

— Может быть, посмотреть у «леших», — неуверенно предложил Андрей Гуков.

— Где ты был раньше со своим предложением? — сердито спросил Ярослав. — Действительно, одних «леших» мы и не проверили. Кстати, почему это никому не пришло в голову? Вы как думаете, Яшар?

— Я тоже обратил на это внимание, доктор. И, честно признаться, меня сдерживает нечто, когда думаю об анализе тканей «леших».

— Вас удерживает предположение об их разумности, командир. Но ведь это не доказано. Андрей! Иди и нарви листьев с какого-нибудь «лешего»… Посмотрим, содержится ли в этих оранжевых космах витамин.

— Что-то не хочется мне связываться с ними, проговорил, переминаясь с ноги на ногу, механик. — Может быть, пошлем Пашу?

— Пашу, Пашу, — проворчал Ярослав. — Твои товарищи умирают, а ты напугался этих дурацких прыгунцов. Ладно, посылай робота.

— Могу и сам, — вспыхнул Гуков. — Зря ты так, Ярослав…

Он выбежал из лаборатории, приблизился к ближайшему «лешему» и, сделав над собой усилие, сорвал несколько прядей нитевидных листьев. Ему показалось, что «леший» вздрогнул, и механик пробормотал: «Прости, брат…»

Он отдал оранжевые листья Ярославу, заглянул к себе в каюту, выбрал наугад книгу, ею оказалась «Античная философия», вышел в низкорослый лес, который образовали тут и там разбросанные «лешие», нашел среди них того, чьи листья сейчас изучали, и уселся на мягиий ковер из лишайников и мхов.

Случайно книга раскрылась на очерке о философе Зеноне из Э, леи, и Андрей, стараясь забыться, принялся разбирать знаменитые апории Зедона, сочиненные им в защиту своего учителя и друга Парменида.

— Все существующее находится где-нибудь в пространстве, — сказал Андрей. — Это так. Но, чтобы существовать, пространство тоже должно находиться где-нибудь, то есть существовать во втором пространстве. А второе-в третьем, и так до бесконечности. Но это абсурдно. Значит, пространство как отдельное от вещества немыслимо. Ну и что? Как это приложить к отсутствию аскорбиновой кислоты на этой планете? Что ты ответишь на это, Зенон Элеат? В твое время не возникали такие проблемы…

Тут Андрей почувствовал присутствие в своем сознании некоей посторонней силы. Ему показалось, будто он раздвоился, одна часть сознания пытается освоить философские положения Зенона, а вторая сопротивляется этому и исподволь готовит неясные пока возражения.

— Вот ты утверждаешь, далекий мой предок, — вслух проговорил Андрей, несколько удивляясь неизвестной доселе манере вступать в спор с античными философами. — Ты утверждаешь, что Ахилл никогда не догонит черепаху. Возможно, это и так… Только на кой леший это нужно Ахиллу, бегать за черепахами?

— Что есть «леший»? — спросили его вдруг.

Андрею показалось, что спрашивает его Крис Бранен. Очень похожи были голоса, и механику в голову не пришло, что бедный Крис мается на койке в лазаретном боксе, и спрашивать его, Гукова, ни о чем не может.

— Леший-это призрак, — машинально ответил Андрей.

— Что есть «призрак»? — спросил прежний голос.

— Призрак-это то, чего нет на самом деле, — проворчал Андрей. — Это не по моей, механической, части…

Тут он вдруг сообразил, что отвечает неведомо кому, глянул по сторонам, потом приподнял голову и увидел, как из-за спины его заглядывает в страницы «Античной философии» непривычно изогнувшийся «леший».

— Это ты со мной говоришь? — спросил он, заикаясь и оторопело глядя на оранжевого собеседника.

Андрей уже стоял, уронив книгу, и не верил своим глазам, видя, как «леший» еще ниже склонился к раскрытым страницам, будто пытаясь прочитать текст, потом медленно выпрямился и занял прежнее положение.

— Да, это я с тобой говорю… Вернее, это мы все вместе, — ответил «леший».

Звуков Андрей никаких не слышал, он ощущал слова непосредственно в своем сознании.

— Что, все «лешие» сразу?

— Что есть «лешие»? — снова спросили его.

Андрей смутился.

— Ну, как оказать… Мы вас так называем, условно.

— Но ведь мы существуем реально. Мы не призраки…

Тогда Гуков объяснил, как и почему люди окрестили жителей Веры, и услыхал в ответ некий авук, отдаленно похожий на человеческий смех.