Роман Шмыков - На Юге, говорят, теплее

Я не знала, наступил ли вечер, прошли сутки или меньше? Дверь сверху скрипнула, но я не открыла глаз и не подняла головы. Наощупь нашла Алису, она всё ещё была рядом со мной, но, кажется, спала. Она тихо причмокивала в кромешной темноте. Тяжёлые глухие шаги медленно спускались к нам, и я сконцентрировалась полностью на слухе. Я стала неподвижной, как камень, и твёрдой, как камень, сжала каждую мышцу, которую могла. Я приготовилась защитить Алису хоть от самого дьявола, но когда глаза мои открылись, я, сжав зубы как оскалившаяся собака, увидела Севу. Он открывал замок нашей клетки, сжавшись в плечах, словно боясь, что его могут узнать лишь по одним очертаниям головы.

Свет за его спиной померк, я слышала, как ветер свистит в кромках металла, не давая шелесту листвы ни единого шанса. Он протянул мне руку… и я её приняла. Я встала, подняв с собой и Алису. Та тихонько застонала, и мне пришлось её разбудить. Вспухшие девичьи глазки наполнились слезами, но это лишь от того, что малышка в Алисе яростно сопротивляется её взрослению, и в особенности тому, что нужно просыпаться тогда, когда особенно не хочется.

– Идите за мной, только тихо. Ваши вещи у Даши. Алиса, – Сева обратился к моей дочери, – ты услышала меня? Ступай за мамой и ничего не бойся.

Алиса кивнула, протирая сонные глаза кулаками. Она стояла на шатающихся ножках, и мне приходилось удерживать её в таком положении, иначе она бы просто рухнула на пол. Сева прислушался и стал медленно подниматься по ступеням, дал мне отмашку, и я, прижав Алису к себе, двинулась за ним. Я поймала себя на мысли о том, что кое-что от меня ускользает. Я поняла, что только сейчас мне стало страшно. Не тогда, когда нас поймали как лесную дичь, не когда на нас наставили оружие и опустили в тюремную клетку, а только сейчас – когда я не знала, что нас ждёт впереди, наверху.

Сева буквально застыл перед тем, как высунуть голову наружу. Он выставил передо мной свою ладонь, и я чуть не упёрлась в неё лицом. Равновесие было на секунду утрачено, и Алиса меня поддержала. Я схватилась за её плечо, кажущееся ещё более худым в этих обносках, которые ей явно велики.

– Охрана сменяется через пару минут. У нас очень мало времени, так что слушайте, – Сева нагнулся к нам и говорил быстро, – выходите прямо за мной, потом направо, там будет водонапорная вышла. От неё снова направо. Упрётесь в стену и идите вдоль, пока перед вами не появится свалка. Под красной машиной будет углубление. Проползёте под ним, там будет Даша с вещами.

Сева говорил, будто обращаясь только к Алисе. Он не посмотрел на меня ни разу, да и я его не слушала особо, слова из почти беззубого рта летели мимо меня, огибая, как ветер ствол дерева. Мужской голос Севы казался слишком громким всё равно, как бы тихо он ни говорил. Я боялась, что Сева выдаст нас, снова предаст.

Он кивнул одной Алисе и выпрямился, позвал рукой, и Алиса вырвалась из моих объятий, побежала, пригнувшись, по направлению к вышке. Я почти гуськом последовала за ней. Я обернулась лишь на секунду, и увидела Севу. Он выглядел как испуганный сурикат, оглядывался по сторонам и будто принюхивался, искал хищника в сухой жёлтой траве.

Алиса отбежала от меня уже метра на четыре, и мне пришлось немного выпрямиться, чтобы нагнать её у высокой металлической стены. Мы прижались к ней боком и шли вдоль, пока не нашли машину, о которой говорил Сева, оставшийся где-то позади. Вокруг очень тихо, и каждый звук казался мне сигнальной сиреной. Двое беглецов нагло свинтили. Я слышала только своё хриплое дыхание и запах пота, смешанный с вонью страха. Этот страх забился куда-то в горло, заставляя его распухнуть. Дышать труднее, чем обычно, и перед глазами темнеет. Рядом лишь Алиса, маленькая девочка, ведущая меня сквозь эту долину тени и смерти.

Машина уже виднелась впереди, когда сверху послышались голоса. На меня наставили свет прожектора, и вечернее небо превратилось в ночную мглу на фоне абсолютно белой луны прожектора. Я махнула Алисе, но не видела, где она сейчас, не знала, смогла ли различить и понять мой жест. Я рванула вперёд, почти вслепую, выставив руку перед собой. Я чуть лбом не врезалась в красную машину. В висках стучат маленькие молоточки, по одному на каждую сторону черепа, в такт ускорившемуся сердцебиению. Ноги Алисы шмыгнули под машину и там пропали. Я упала на живот слишком резко, и дыхание перехватило. Из последних сил, сжав землю пальцами, вцепившись в неё ногтями, я протянула себя вперёд. Перед глазами ещё бегали разноцветные точки, когда за машиной я различила Дашу с нашими рюкзаками и Алису, стоящую рядом. Даша её отряхнула и на детские плечи надела рюкзак, явно немного отяжелевший с тех пор, как мы попали сюда. Я подбежала к ним и схватила свою сумку, махом взвалив её на спину. Вялые ноги, оставшиеся без работы на целый день, были не готовы к такой нагрузке, и я упала на колени. Алиса и Даша подняли меня, и я хотела уже побежать, увидев перед собой поле, уходящее вниз, в покрытую туманом ложбину, как сзади услышала крик. Кричал Сева, он просил о помощи. Даша подбежала к мужчине, торчащему наполовину из под автомобиля. Из поселения верещала сирена, и прожекторы искали людей в открытом поле с высокой зелёной травой. Я осталась в стороне с Алисой.