Лили Блек: Мир за дверью

Неожиданно его вырвало, прямо на чудесный белый цветок с золотистой сердцевинкой. Сердце сжалось тупой болью от ужаса. Он вскочил на ноги, дико оглядываясь по сторонам. Тихий покой поляны показался ему подозрительным. Он всей похолодевшей кожей ощущал присутствие врагов вокруг. Страх толкнул его в спину, указывая дорогу к Убежищу. Он еще сопротивлялся, не желая возвращаться. Но увидев под ногами изгаженный рвотными массами цветок, понял, что больше не в силах бороться. Он медленно пошел в сторону Убежища, оглядываясь, всматриваясь в примятое место на траве, где только что лежал. Голова кружилась все больше, а страх усиливался. В конце концов он не выдержал и побежал. Он бежал все быстрее, тупо удивляясь тому, что никак не может добраться до Убежища. Вроде бы он отходил совсем недалеко, но где же заветная дверь? Сердце еще раз глухо сжалось невыносимой болью…

Исследовательская команда наткнулась на его тело в десяти шагах от входа в Убежище. Он был мертв и лежал, уткнувшись искаженным от ужаса лицом в землю, цепляясь за нее скрюченными пальцами, словно стараясь вжаться как можно глубже.

— Это все отравленный воздух на поверхности! — рыдала его жена.

— Простите, но воздух на поверхности абсолютно безвреден, — сказал врач, оформлявший свидетельство о смерти. — У вашего мужа просто не выдержало сердце.

— Сердце? При чем тут сердце? Он всегда был здоров! — она с подозрением посмотрела на врача. — А если вы утверждаете, что воздух безвреден, то почему же исследователи выходят в скафандрах?

— Потому что мы все больны, — грустно улыбнулся врач. — У нас у всех один и тот же диагноз. В древности это называлось агорафобией, боязнью открытого пространства.

— Но скафандры? — потрясенно спросила женщина.

— Просто защита от собственных страхов, — печально покачал головой врач, рассматривая золотистую сердцевинку пластмассового цветка, стоящего около гроба того, кто своими глазами видел открытое небо.